В коридорах ЕС уже слышны призывы начать новый этап сближения с Беларусью. И это не первый раз. Последнее сближение закончилось в декабре 2010 года, когда из-за начавшихся после выборов протестов Лукашенко отправил в тюрьму почти всех оппозиционных кандидатов в президенты. Но стоило только ему всех освободить, мы снова слышим предложения открыть новую страницу отношений с Беларусью. И делаем это снова и снова, хотя прекрасно знаем, что будет на этой странице.
Такие призывы о сближении постоянно сопровождаются замечаниями, что это якобы позволит Беларуси снизить ее зависимость от Кремля. Едва Лукашенко снова высказал критику в адрес России, даже в Литве уже стало слышно, что «глава Беларуси продолжает последовательную политику отмежевания от России», а заявление Лукашенко, что он не хочет российскую военную авиабазу «похоже на то, что Лукашенко всегда делал – политику балансирования».
Очевидно, что Лукашенко о российской военной авиабазе иначе и не мог сказать. Ведь сейчас предвыборный период, а он себя представляет обществу как независимого и гарантирующего стабильность в геополитическом хаосе лидера. Какие еще чужие военные базы в независимой Беларуси? Но после выборов все может измениться.
Действительно ли Лукашенко пытается найти равновесие между Россией и ЕС, а может, только декларирует и имитирует? Действительно ли нынешний президент Беларуси продолжает последовательную политику отмежевания от России? Два десятилетия Кремль выделял дотации на экономику Беларуси. «Газпрому» достаточно было бы повысить цену на газ для Беларуси до европейской, и менее чем через год режим Лукашенко начал бы рассыпаться, как карточный домик. Потому что в таком случае Россия разрушила бы «социальный контакт» Лукашенко с разными социальными слоями в Беларуси, которые все двадцать лет правления президента были опорой его режима.
Россия субсидирует белорусскую экономику для того, чтобы позволить Лукашенко отдалить широкомасштабные процессы приватизации, и, таким образом, избежать возможных неконтролируемых изменений режима. Режим Лукашенко устраивает Россию, поэтому Москва отдает предпочтение стабильности. Хотя его личные отношения с руководством России оставляют желать лучшего, российские главы руководствуются словами Рузвельта о никарагуанском диктаторе Анастасио Сомосе: «Сукин сын, но это наш сукин сын».
Россия – практически единственный рынок, где все еще пользуются спросом продукты со знаком «Сделано в Беларуси». Минск является членом контролируемого Россией Евразийского экономического союза, а это значит, что у Лукашенко уже нет самостоятельной внешней политики торговли.
Сотрудничество России и Беларуси в военной сфере уже некоторое время – как военный альянс. Это интегрированные между собой военные силы, отличаются только знаки на военной форме. Белорусскими военными частями командует Россия. Вряд ли хотя бы один генерал стран НАТО мог бы утверждать, что в случае военного конфликта Беларусь смогла бы сохранить нейтралитет или действовать отдельно от России.
Все это должно разрушить иллюзии о возможной политической самостоятельности Лукашенко и его желании балансировать между Востоком и Западом. Эта «красная кнопка», которая обусловила бы стратегические решения, уже не в руках Лукашенко. Наверное, у него никогда ее и не было. Лукашенко связан зависимостью от России, а сегодняшняя Беларусь уже двадцать лет больше похожа не на самостоятельное государство, а на российскую губернию.