Люди не хотят ни георгиевскую ленточку, ни портреты Путина. Они хотят вакцину, – об этом в программе "Вакцина на карте" говорит российский политолог, ассоциированный эксперт литовского Центра исследований Восточной Европы Федор Крашенинников. С ним мы обсуждаем проблемы выбора и продвижения вакцин против коронавирусной инфекции.
- В какой мере распространение российской вакцины «Спутник V» стало вопросом международной политики?
- К сожалению, в общей большой мере. Мои родители – пожилые люди, они привились "Спутником" и, слава Богу, живы-здоровы, очень легко перенесли, и никаких последствий нет. И очень многие мои знакомые привились. Я говорил с врачами, в целом у них нет каких-то особых претензий к этой вакцине.
Все претензии к вакцине – политические. Это, к сожалению, тот самый случай, когда политика "съела» хорошее доброе дело.
Если бы во главе России был не Путин, а кто-то другой, хотя бы условный тихий Медведев, и не было бы этой всей безумной геополитической истерии, то Российская Федерация могла бы спокойно всем продать свой "Спутник", все бы ей сказали "ой как здорово, спасибо, еще одна вакцина, почему нет?" И никакого скандала бы и не было. Почему не купить вакцину, если она действительно работает? Это была бы просто медицинская история про еще одну вакцину.
К сожалению, некоторые страны превратили вакцину в оружие. И это не только Россия, это еще и Китай. Причем с Китаем ситуация еще более драматичная. Если вокруг российской вакцины идет очень интенсивный обмен мнениями, российская пропаганда пытается очернить все другие вакцины, кроме китайской, а в ответ идет большая атака на российскую вакцину, ее ставят под сомнение, - то заметьте, что китайской вакциной никто не интересуется.
То есть, несмотря на то, что на рынках третьего мира китайская вакцина является прямым конкурентом "Спутника", Россия ничего про Sinovac Biotech не говорит. Почему? Потому что не хотят ссориться с Пекином.
Это большая проблема современного мира: очень многие, в том числе и влиятельные страны мира, не хотят ссориться с китайцами. Ведь то, что сходит с рук китайцам, другим почему-то не сходит. Может, к счастью. То есть китайцы могут себе позволить загнать всех уйгуров в концлагеря, китайцы могут себе позволить разгромить демократию в Гонконге, то, что они творят с правами человека – это вообще уму непостижимо. Китайцы могут допустить, скажем так, вспышку ковида и врать всему миру относительно размахов, скрывать – и из-за этого тоже ничего не происходит.
Потом они говорят: мы произвели вакцину. И начинают ее экспортировать. Что за вакцина, на ком она испытывалась?... Про нее известно даже гораздо меньше, чем про «Спутник». И, тем не менее, претензий к ней гораздо меньше. Хотя это очень грустно.
Почему?
Вакцина для Китая – это такая же часть имиджа, такая же часть престижа, как и для Путина. Но в отличие от Путина, у Китая гораздо больше экономических возможностей ее продвигать. Поэтому если бы у кого-то была возможность выбирать между "Спутником" и Sinovac Biotech, я бы все-таки, наверно, призывал доверять "Спутнику". Потому что его показатели, результаты исследования были опубликованы в журнале The Lancet. А вот китайцы про свою вакцину никому не рассказывали, не показывали, и что это вообще такое – непонятно.
- Тем не менее, до сих пор российская вакцина "Спутник" не одобрена европейским агентством по лекарственным средствам. И, насколько мы знаем, есть совершенно рациональные обоснования. Как с этим быть?
- Ну, я бы с этим подождал. Во-первых, па днях была публикация в газете Bild, – хоть это и не самое, что называется, авторитетное издание ФРГ, - которое сообщает, что вроде бы закуплены какие-то базы.
Во-вторых, все проблемы "Спутника" – политические. И созданы они Владимиром Владимировичем Путиным. Потому что если человек колется вакциной Pfizer или Moderna, то ему предлагают просто прививку. А Путин в придачу к прививке предлагает георгиевскую ленточку и свой портрет.
Это далеко не всем нравится. Люди не хотят ни георгиевскую ленточку, ни портреты Путина. Они хотят вакцину. То есть если бы в мирной России изобрели вакцину и сказали, - смотрите, у нас вакцина, показали бы ее всем, и люди бы тогда сказали - хорошо, почему нет, пусть будет.
Мы видим, что есть проблемы с AstraZeneca, есть претензии к вакцине Johnson & Johnson. Это медицина, всякое бывает. Надо было к этой проблеме изначально относиться как к медицинской проблеме. К сожалению, Путин все политизировал, и сам себе испортил всю игру.
Что там на самом деле происходит со "Спутинком", - я, честно говоря, затрудняюсь уже теперь сказать. С одной стороны, есть информация, что те, кто хотят им привиться, они это делают, и с ними ничего плохого не происходит.
С другой стороны, я вижу, что да, есть претензии.
А кому верить в этой ситуации?
Позиция России слишком политизирована. А Россия упрекает в том, что политизирована позиция европейских институтов. Давайте подождем, чем кончится. Если после всей этой истории будут все-таки закупки "Спутника" Европой, то, конечно, те, кто говорил, что "Спутник" не работает, окажутся в довольно странном положении, согласитесь.
Мы живем в такое время, что ситуация очень часто быстро меняется. И не хочется оказаться на стороне тех, кто завтра должен будет признать свою неправоту. Я не медик, я ничего не понимаю в медицине, иначе бы я был бы ассоциированным экспертом какой-нибудь медицинской организации.
- То есть, по вашим словам, получается, что выбор вакцин разными государствами определяется тем, в каком политическом русле, в какой системе политических ценностей находится страна.
Достаточно ли, на ваш взгляд, усилий прилагает сам Евросоюз для того, чтобы помочь соседям, странам Восточного партнерства, с которыми у ЕС ассоциированное членство.
- Я очень проевропейский человек по своим настроениям и очень поддерживаю и люблю Евросоюз, и у меня есть очень много друзей и близких людей в разных странах ЕС. И мы, к сожалению, должны констатировать, что и в Германии, и во Франции ситуация с прививками не так, чтобы очень хорошая.
И говорить о том, что Евросоюз не очень хорошо помогает странам-партнерам, - это одна часть вопроса. Другая его часть, что это чтобы в самом ЕС все было благополучно. К сожалению, мы видим, что темпы вакцинации очень разные внутри ЕС.
Если, допустим, Литва вакцинировала уже, я так понимаю, больше 21 процента населения, то в других странах уровень вакцинации гораздо ниже. И он очень сильно варьируется. В той же Германии вакцинация идет медленно, еще даже пожилых людей далеко не всех привили. Поэтому страны Восточного партнерства оказались, конечно, в довольно тяжелом положении. Потому что трудно помогать своему другу, если ты сам находишься в не очень хорошем положении. Тут никого винить нельзя.
С другой стороны, некоторые страны очень даже выиграли от этой ситуации. Например, мы знаем, что очень хорошо сыграла на ситуации Сербия, которая прививается всем, чем только можно, и делает это очень успешно. И не только внутри Сербии все желающие, кто хотел, привились, но и даже те, кто приезжали из других стран. Я даже знаю людей, которые приехали туристами в Сербию и успели еще и привиться. Как так получилось?
Я знаю, что в немецких газетах по этому поводу высказываются разнообразные претензии – что как же так, мы являемся самой богатой страной ЕС и не можем себя обеспечить, а вот Сербия … Ну, потому что Сербия дружит и с Россией, пытается и с Китаем, и с Европой, со всеми… Поэтому, конечно, страны Восточного партнерства выкручиваются кто как может, и это открывает действительно окно возможностей и для Китая, и для России. Потому что Россия даже в ущерб собственным интересам, то есть не Россия, а Путин – давайте честно, никто в России ни у кого не спрашивает – Путин для продвижения себя и своей политики щедро раздает направо и налево партии "Спутника". И, в общем, от безвыходной ситуации многие страны соглашаются, потому что надо что-то делать с этой болезнью.
- Каковы, на ваш взгляд, перспективы, каков прогноз?
- Ой, кто бы мне рассказал, каковы перспективы. Как и многие, наверно, я каждое утро начинаю с чтения данных о том, как идет вакцинация в разных совершенно странах, которые мне интересны в силу разного рода обстоятельств – где я живу, где живут мои родные, близкие, друзья. Пока у меня складывается ощущение, что мучиться нам еще несколько месяцев – это в лучшем случае, если не появятся какие-то чудовищные новые штаммы, которые заставят все перезапускать заново. Однако есть некоторый оптимизм. Я так понимаю, что как только объем привитых людей дойдет до какой-то точки, мы все выдохнем.
В лучшем случае, я думаю, что, может быть, к концу лета какая-то нормальная жизнь в странах ЕС начнет восстанавливаться. Но это очень оптимистичный сценарий.
