"Если это может иметь значение, я, наверное, должна это делать, мне уже скоро исполнится 88 лет", – начала она свой рассказ.
В начале Второй мировой войны ей было 8 лет. Что значит быть ребенком в такой период, когда идет война, когда преследуют тебя и твоих близких?
Фрума Виткинайте-Кучинскене сказала, что из-за этих трагических событий она внешне оставалась ребенком, но ее внутренний мир полностью перевернулся.
"В восемь лет я окончила первый класс литовской начальной школы, я знала и другие языки, это меня спасало в будущем, когда пришлось прятаться. С 15 июля по 15 августа 1941 г. все должные были переселиться в гетто в Вилиямполе, за колючую проволоку – тут и пришел конец моему детству", – рассказала она.
До войны отец Фрумы был техническим директором фабрики Cotton.
"Отца все знали. Моя мама переехала в Шанчай, наверное, ближе к месту работы отца", – рассказала женщина. По ее словам, семья еще пыталась уйти с Красной армией. "Но нам не удалось, пришлось вернуться. Мы боялись, что в Каунасе начнутся убийства... Мы остановились в Петрашюнай, тогда этот район не был городом. Были и другие семьи", – рассказала она о первых месяцах войны.
Фрума рассказала, что сначала, до переселения в гетто, все евреи должны были носить на одежде нашивки - желтые звезды Давида. Кроме того, евреям запрещалось ходить по тротуарам, ходить в парки и скверы, пользоваться общественным транспортом и ходить в магазины. Чтобы что-то купить, мать Фрумы снимала с ее одежды эту нашивку и отправляла дочку в магазин.
Сейчас у Фрумы есть четыре внучки.
"Я сидела и сравнивала их с собой, когда мне было 8, 10 лет... Не дай Бог, чтобы такое повторилось. Мне было 10, на тот момент я в гетто прожила два с половиной года, меня и еще одну девочку спас полицейский гетто, он вывел нас за ворота и отпустил. Я должна была сама идти и искать убежище. Я уже не была ребенком... Это несравнимо", – рассказала женщина.
Она рассказала о недетских играх детей в гетто. "Девочки "возвращаются с работы" и несут что-то, спрятав, а мальчики выполняют роль полицейских - ищут спрятанное. Те же мальчики, которые были старше, потом мне не раз помогали", – продолжила свой рассказ Фрума.
Фрума не помнит, как оказалась в гетто, но помнит первое что там увидела: "С моста стреляли в людей. Мы поселились в Вилиямполе в домике на ул. А.Крущюкайтиса, рядом с воротами гетто. Я видела, как с моста стреляли в людей, которые пытались собрать оставшиеся в земле овощи".
Она надеялась, что ее родители вернутся из концлагеря. В день освобождения узников Освенцима (27 января 1945 г.) Фрума пережила и надежду и глубокое разочарование.
"Я не могла поверить, что родители и старший брат погибли... Я все ходила к синагоге, где вывешивали списки выживших", – рассказала она. Каунасское гетто было ликвидировано - его подожгли и взорвали.
"Меня там тогда не было, хорошо, что не видела этого", – сказала Фрума, заметив, что видела в жизни и немало добра.
Во время первой акции, в октябре 1941 года в Каунасском IX форте были убиты дедушка и бабушка Фрумы. Она рассказала, что тогда уже поняла одно - оставаться в гетто опасно.
После первой акции из гетто сбежала родственница семьи Фрумы Ривка Шмуклерите-Ошеровичене, которая работала вместе с известным адвокатом Зигмасом Толюшисом. Благодаря Ривке в конце 1943 года перед детской акцией Фрума попала к двум своим спасительницам Наталье Егоровой-Мелиоранской и Наталье Фугелявичюте.
В доме у Фугелявичюсов пряталось много евреев. На следующий день в дом к Натальям пришла говорившая по-немецки Хелена Холцманене, которая и удочерила Фруму.
Муж Холцманене Макс еще до войны открыл книжный в центре Каунаса. В этом магазине продавали не только книги, но и произведения искусства, собирались люди. Вспоминая о книжном, Фрума вспомнила книгу "Этот ребенок должен жить: записки Хелены Холцман, 1941-1944 г", в которой рассказано и о Фруме.
Муж и дочь Холцманене погибли в гетто.
"Я называла ее тетей Леной, пробыла там несколько месяцев, потом меня увели к первой жене Бориса Даугуветиса Ольге, а потом я попала в сиротский дом. Было еще немало людей, которые меня прятали. Был нелегкий период", – рассказала Фрума.
Через два месяца после бегства из гетто Фруму навестила ее мать. "Было темно, когда пришла Ривка (она общалась с Хольцманене, после войны тесно дружили). Тогда я жила в Жалякальнисе, на ул. П.Вишинскиса, где и потом жила до самой свадьбы, уже после войны. Она сказала, пойдем погуляем, у нас с Наташами твоя мама – ты только не плачь, не показывай ей, как тебе тяжело. И я пришла. В доме были проходные комнаты, мама стояла у печки. Я вижу, как мама изменилась за два месяца, в 1944-м ей не было 42 лет. Красивые кудрявые волосы стали седыми, она похудела. Мама так и стояла у печки. Сначала мы даже не подходили друг к другу", – рассказала о тяжелой встрече с мамой Фрума.
Мама сбежала из гетто, даже нашли место, где она могла бы спрятаться: "Мужчин прятать было сложнее, могли проверить и выяснить, что они обрезаны. Так попались многие. Но маме место нашли. Однако мама на следующий день вернулась в гетто к папе и брату".
Мама увидела, что обо мне заботятся, что мне не грозит опасность. Она сбежала из гетто, чтобы убедиться в этом. Это была последняя наша встреча. А с братом и отцом я уже виделась только у забора из колючей проволоки", – рассказала Фрума.
27 января во всем мире объявлено Днем памяти жертв Холокоста. Община литваков призывает жителей Литвы участвовать во всемирной акции #MesPrisimename (#WeRemember).
