Когда коснулись темы дальнейшей судьбы музея семьи Венцловы и дискуссий об этом, Венцлова сказал, что ему не стоит в это вмешиваться – он этот музей не учреждал, значит, не ему его и упразднять. Он также сказал, что до сих пор его взгляды остаются противоположными взглядам его покойного отца Антанаса Венцловы. "Но отец есть отец – отношение к нему для меня обусловлены четвертой заповедью Божьей. Время на эту позицию никак не повлияло: я не Павлик Морозов", – сказал Венцлова.
– Еще в 2015 году в книге "Поиск оптимизма в век пессимизма" вместе с покойным Леонидасом Донскисом вы поднимали вопросы, связанные с драматическими переменами в Европе – с российской агрессией в Украине, оккупацией и аннексией Крыма, войной, вызовами, которые встают перед странами Балтии, ЕС, всем Западным миром. Речь шла о диссидентах разных стран – писателях, публицистах, политологах, которые напрямую бросили вызов советскому строю, боролись с ним. Ряд советских диссидентов делал прогнозы относительно того, какой будет судьба советского режима, сколько он еще просуществует. Что вы чувствуете сегодня, видя войну в Украине?
– Я долго надеялся, что Россия, пусть медленно и с трудом, но свернет на путь, на который свернули страны Восточной Европы, включая Литву, и станет более нормальным государством, не агрессивной империей. К сожалению, это не произошло. Повторился процесс, похожий на то, что было в Германии после Версальского договора: правящие слои в России осознали разгромное поражение СССР в Холодной войне не как освобождение, а как катастрофу и стали думать о реванше.
Владимир Путин и его окружение, как Адольф Гитлер и нацисты, соблазнили реваншистскими настроениями большую часть своего народа. История повторяется почти слово в слово: слова о единстве нации, об отрезанных, якобы ущемленных частях российского народа в Донбассе, Приднестровье, странах Балтии и в других странах полностью совпадают с заявлениями Гитлера о немцах в Судетской области, в Эльзасе, в Клайпеде, которые жаждут воссоединиться со своей родиной.
Национализм такое же опасное явление, как коммунизм, может даже опаснее. В то время его воцарение привело к началу Второй мировой войны и крахом Европы, сейчас угрожает началом Третьей мировой войны и уничтожением человечества.
То, что рост амбиций Путина завершится плачевно, стало ясно еще во время войны в Грузии, а в особенности, после аннексии Крыма. Сейчас мы видим большое несчастье – Путин и его клика не только хотят вернуть не желающую этого Украину в свои объятия, но и позже подчинить своей власти всю бывшую территорию СССР, восстановить сферы влияния как минимум до Берлина. Потом, по его мнению, можно будет вообще сломить Запад и добиться доминирования в мире, что не слог сделать Сталин и его последователи.
Эти планы даже не скрывают, о них рассказывают путинские пропагандисты. Россия хочет перестать быть второстепенной, не опасной страной, какой стала после 1991 года, и для начала занять позицию супергосударства, каким был СССР, несмотря на то, что у нее нет для этого никаких рычагов давления, за исключением шантажа атомным оружием. Она желает перекроить весь устоявшийся и выгодный для большинства людей мировой порядок, создать новые правила, удобные Путину и ему подобным. Этого добиваются нагло и последовательно, веря в то, что Запад не выстоит перед давлением и шантажом, поэтому будет победа в новой мировой войне.
Путин также надеется, что ему в конце концов поможет Китай – две авторитарные мощи, действуя заодно, осложнят жизнь Западу. 24 февраля 2022 года мы вступили в совершенно новую историческую эпоху – к сожалению, сложно прогнозируемую, и конечно же, очень опасную.
– Никто не знает, каким будет результат этой войны. Но, как Вы считаете, каким будет культурное и геополитическое влияние на Россию, Украину, Европу?
– К сожалению, кажется, что сейчас мы находимся в тупике. Мир и даже перемирие в Украине кажутся невозможными, поскольку Путин и Россия пока ни на йоту не отклонились от объявленных военных целей – сначала нейтрализовать Украину, заставить ее отказаться от захваченных Россией территорий (потом, скорее всего, ликвидировать ее как самостоятельное государство, а потом после передышки и зализывания ран, идти дальше). Все остальное было бы принципиальным поражением Путина, которое не удалось бы скрыть, его фиаско и крах.
С другой стороны, Украина, по крайней мере, пока ее возглавляет президент Владимир Зеленский, от своих территорий и ориентации на Запад не откажется. Говорят о победе Украины, но как она должна выглядеть? Трудно себе представить, что украинская армия, даже хорошо вооруженная и мотивированная, возьмет Москву, а если этого не будет, война будет идти.
Кстати, серьезная опасность для Москвы и власти Путина была бы объявлена "экзистенциальной угрозой", а это по их законом серьезное основание для атомной войны (я не говорю, что она обязательно начнется, но такая возможность, к сожалению, не нулевая, и ответственные политики не могут с ней не считаться). Также говорят о том, что Путин может умереть, или его может устранить его ближайшее окружение, но не надо думать, что такая желаемая реальность в скором времени реализуется.
Восстание российского народа против Путина сейчас на столько же вероятно, насколько вероятным было восстание немцев против Гитлера в 1942 или 1944 г., иными словами - невероятно. Хорошо лишь то, что Украина пока не терпит поражения, а Запад не колеблется (хотя, по словам одного знатока, кое-кто на Западе склоняется к "половине Мюнхена" или "четверти Мюнхена"). Может, случатся какие-то невероятные события, которые существенно изменят ситуацию, но предусмотреть их очень сложно. Я прогнозирую долгие и тяжелые бои – есть латинское выражение utinam falsus vates sim (о, если бы я ошибался!).
Дай Бог, чтобы эти бои принесли нашим странам положительные политические и культурные плоды, укрепили бы их и психологически восстановили – с побоищами иногда такое бывает.
– Украинцы непрестанно повторяют, что российская культура должна исчезнуть из общественного пространства до конца войны в Украине – якобы убийство мирных жителей - вот настоящее лицо России, а не произведения российских классиков. Вице-премьер Польши Петр Глинский сказал, что сейчас нет времени ни для Чехова, ни для Пушкина, мы должны видеть контекст: это сумасшедшая страна, россияне жестоко убивают людей, мирных жителей, детей, пытаются добиться сумасшедших политических целей. А сами российские интеллектуалы, наблюдая за происходящим в Украине констатируют, что склонность к имперским завоеваниям и преступлениям кроется в "русской душе", вписана в русскую культуру. Какие мысли у вас в этом контексте?
– Я прекрасно понимаю украинцев, если бы я был украинцем, соотечественников которого зверски убивают, а города разрушают, возможно, я думал бы также. Но и тут есть полная симметрия с нацистской Германией. Известный и талантливый украинский писатель Юрий Андрухович сказал: "Буча – это и есть настоящая культура России, и все, кто говорит о Булгакове, встают на сторону убийц". То же самое можно было говорить перед ВМВ или во время нее: "Аушвиц – это и есть реальная немецкая культура, и все, кто говорят о Гете или Томасе Манне, встают на сторону убийц". Кое-кто – скажем, Илья Эренбург – говорил примерно то же самое, но это было ошибкой.
Понятно, что те деятели российского искусства, которые поддерживают путинскую агрессию нежелательны, и хорошо, что в их отношении применяются санкции. Стоит осудить и шовинистские российские произведения, в их числе и неумные антиукраинские стихи любимого мною и уважаемого Иосифа Бродского (я говорил ему, чтобы он их не печатал и не читал публично, но он, к сожалению, однажды прочел их публично). Но говорить, что империализм и агрессия в "генах у русских" или "в культурном коде", это расизм, так это и надо называть.
Сейчас в Литве модно развенчивать Толстого (самого антимиллитаристского и антиимпериалистического писателя из существовавших), или Достоевского, который, слышишь, говорил, что все в мире не без вины (но так говорил и Иисус Христос – виноватых нет, если они сожалеют и каются, – а Достоевский только повторял его слова). Я считаю, что это глупости, даже если об этом говорят министры культуры или популярные публицисты.
Я недавно читал дневники Винцаса Миколайтиса: но время нацистской оккупации в Вильнюсе исполняли произведения Глазунова и Римского-Корсакова (и, кстати, напечатали "Анну Каренину"). У меня нет точных данных, но, думаю, и в сталинском СССР во время войны исполняли, скажем, Баха. Неужели наша цензура должна быть более суровой? Если да – она была бы на руку только Путину, пропаганда которого активно следит за такими действиями. Прибавлю, что и сейчас полно российских диссидентов; многие из них эмигрировали, но некоторые остались на родине.
– Перед лицом агрессии в Украине Вильнюсский муниципалитет и политики обратили свои взоры на советское время, стали упразднять знаки того времени. Снова идут дискуссии о дальнейшей судьбе музея Венцлов. Критики утверждают, что его центральная фигура Антанас Венцлова, при этом умалчивают о его роли на заре советского периода. Муниципалитет призывают отказаться от этого музея. Историки отмечают, что музей рассказывает и о Вас – радикальном оппоненте отца, человеке, который общался с российскими диссидентами, который был репрессирован за антисоветскую деятельность и уехал на Запад. Что Вы об этом думаете?
– Мне не стоит в это вмешиваться – я этот музей не учреждал, значит, не мне его и упразднять. До сих пор мои взгляды остаются противоположными взглядам покойного отца, но отец есть отец – отношение к нему для меня обусловлены четвертой заповедью Божьей. Время на эту позицию никак не повлияло: я не Павлик Морозов.
