Два традиционных противника Соединенных Штатов, которые внимательно анализируют новости о потрясениях, с которыми сталкивается это государство, а затем применяют в стремлении к собственным целям.
На этот раз и Россия, и Китай с сарказмом заметили, что американцам отныне будет куда сложнее морализировать о нарушениях прав человека и разгонах демонстрантов в других государствах, так как прежде всего стоило бы навести порядок в своем дворе. Уже через несколько дней полиция в Гонконге брутально задержала полсотни самых активных протестующих, а Пекин продемонстрировал свой решительный настрой окончательно сокрушить местную оппозицию до намеченных на сентябрь выборов.
Похожим образом ситуацию на территории своего крупнейшего врага воспринимает и Кремль, поэтому, похоже, что новой администрации в Вашингтоне придется справляться со зловонным наследием Трампа не только в своем дворе, но и за границей. Эти события и становящаяся все более явной ситуация в мире, поставленном пандемией на колени, исключительно благоприятны прежде всего для Китая, демонстрирующего все большие амбиции стать лидером мирового влияния. Выгоду из проблем в США (и в целом — на Западе) будет пытаться выжать и Россия. Могут ли два этих авторитарных великана объединить силы, чтобы направить политическое и экономическое развитие международного сообщества в выгодном для себя направлении?
Спекуляции о такой теоретической возможности имеют место уже давно и, разумеется, не без усилий со стороны самой России. Предыдущими администрациями США это расценивалось больше как теоретическая, маловероятная возможность. Однако кое-что недавно стало меняться, а тон перемен скорректировал Владимир Путин, который на так называемом Валдайском форуме высказался "о возможности создания военного союза между Москвой и Пекином". Это был первый сигнал такого уровня с такими конкретными терминами. Китай от прямых ответов отвертелся, а западные аналитики бросились поднимать свои старые папки, в которых на эту тему было написано много и подробно.
Отношения между русскими и китайцами исторически запутанные, они отмечены войнами, конфликтами, предательствами, прагматично дружескими эпизодами. И те и другие полны величия и больших амбиций. Словно две книги, написанные разными символами на непохожих языках, но сшитые теми же самыми красными нитками. Их роднит не только коммунистическая подложка. Идентичный и общий взгляд на ценности западных демократий, свободу человека и слова.
Но мы должны признать: исторической и ценностной схожести слишком мало, чтобы переписать классический сюжет, в котором всадник копьем поражает извивающегося дракона. Что должно произойти, чтобы Георгий слез с коня, поцеловал дракона и повязал ему на шею ленточку цвета колорадского жука?
По правде говоря, кое-что уже произошло. И происходит дальше.
Россия, которая во время инвазии в Украину окончательно сбросила все маски, лишилась доверия со стороны Запада. После санкций и других мер международного давления она стала еще стремительнее удаляться от Европейского союза и одновременно с этим искать экономическую замену. Китай был совершенно естественным первым выбором. Уже гораздо раньше был заложен фундамент сотрудничества, вместе реализованы крупные энергетические проекты.
Однако перед переходом к более внимательному сравнению вероятности более тесного сближения мы должны вспомнить еще несколько важных различий между партнерами. Интересы русских и китайцев на международной арене совпадают далеко не всегда. Например, Пекин не признает независимость Абхазии и Южной Осетии. Мало того — оторванный Россией Крым до сих пор трактует как территорию Украины. Пекин действует прагматично, поэтому ему точно не нужны дополнительные проблемы в отношениях с Вашингтоном и Брюсселем. В особенности из-за замороженных чужих конфликтов, которые мало заботят китайцев. Разумеется, и отношения с Киевом (не только экономические, но и стратегические) являются достаточно важными.
Точно так же ведет себя Москва по важным для Пекина вопросам. Претензии Пекина в регионе Южно-Китайского моря и всякие территориальные диспуты не дожидаются ни внимания, ни поддержки со стороны Кремля. Мало того, русские охотно продают вооружение соседям Пекина — Вьетнаму и Индии.
И у Китая, и у России громадные вооруженные силы, которых им в настоящее время хватает не только для защиты границ, но и для зарубежных операций. В прошедшем году эти силы провели множество совместных учений на огромных территориях от Южно-Китайского до Балтийского моря. Китайцы увеличивали объемы закупок российского вооружения, включая самолеты Су-35 и ракетные системы С-400, а стратегические бомбардировщики обеих стран все чаще вместе патрулируют в небе Северо-Восточной Азии.
Разумеется, все это делается с как можно более широким последующим освещением кампаний в СМИ и демонстративным формированием для Запада картины партнерства двух могущественных держав. На кое-кого в западноевропейских столицах это на самом деле произвело сильное впечатление. В особенности на эту тему публично любят высказывать опасения немцы и французы.
Однако сколько в этих пузырях русской военной пропаганды реальной опасности сближения? На самом деле вопрос следует ставить не так. Он должен звучать иначе: когда Россия настолько ослабнет и потеряет остатки влияния, чтобы она согласилась быть подмятой вздымающимся драконом?
В то время, когда стонущий от западных санкций кремлевский режим искал новых друзей в других местах мира, экономика России была еще достаточно прочной. Разумеется, в сравнении не с крупными индустриальными государствами, но с одной китайской провинцией.
Гуандун — экономически самый мощный регион страны. В прошлом валовой внутренний продукт этой провинции с населением в 113 миллионов человек соответствовал ВВП всей России. Однако экономические стеснения со стороны Запада, укоренившаяся коррупция и падение цен на нефтепродукты обусловили то, что сейчас Россия уже с трудом равняется на экономику китайских провинций второй и третьей важности. При дальнейшем прочерчивании линии становится очевидным, что этот географический великан превращается в экономического и демографического карлика, который никоим образом не может равняться с непрерывно крепнущим Китаем.
Это был бы союз, в котором сразу же бы возник вопрос иерархии. России — что очевидно — пришлось бы довольствоваться позицией вассала. Может быть, по прошествии еще 10 лет у Кремля просто не останется выбора, и он сам будет проситься под крыло Пекина, но уже не как приблизительно равноценный военный или экономический партнер, а скорее как полупустая провинция с ценными нефтяными и газовыми скважинами.
Разумеется, нельзя недооценивать ни мощи Народно-освободительной армии Китая численностью 2,8 млн солдат, ни вероятности еще большего ее усиления русскими военными технологиями и тактическим опытом, приобретенным в последние годы в рамках различных зарубежных инвазий и операций. В настоящее время отношения двух государств в этой области характеризует пакт о ненападении, однако если связи будут сближаться и далее, они могут превратиться в что-то похожее на настоящий военный альянс, а это уже представляло бы реальную угрозу для Запада — вне зависимости от того, какую цену суверенитета и национальных амбиций пришлось бы за это заплатить России.
После того, как в Америке осядет пыль беспорядков, и власть окончательно перейдет к новому президенту, придется принимать новые решения о том, как вести себя на фоне усиливающегося всеобщего давления со стороны Китая. Также вместе с другими партнерами НАТО найти противовес, который мог бы приостановить предполагаемое дальнейшее движение России в объятия дракона. Однако сейчас очевидно, что без активного вмешательства и лидерства США Западная Европа попросту не сможет самостоятельно решить эту головоломку.
