Второй западный окружной военный суд на выездном заседании в Пскове назначил Прокопьевой наказание в виде штрафа в 500 тысяч рублей. Обвинение просило приговорить журналистку к "только реальному лишению свободы" на шесть лет и запрету заниматься журналистской деятельностью на четыре года.
В итоге суд не стал запрещать Прокопьевой заниматься журналистикой, в приговоре об этом ничего не сказано. Айфон и ноутбук журналистки суд постановил изъять в пользу государства, а изъятый при обыске диктофон разрешил вернуть. Прокопьева заявила, что намерена обжаловать приговор. "Я не рассчитывала на то, что меня признают невиновной", - сказала она.
Обвинительный приговор по части 2 статьи 205.2 УК ("Публичное оправдание и пропаганда терроризма") впервые вынесен в России за текст журналиста, опубликованный в СМИ.
Колонка, из-за которой было возбуждено дело, прозвучала в ноябре 2018 года в эфире псковского "Эха Москвы", а затем была опубликована на сайте аффилированного с радиостанцией издания "Псковская лента новостей". Прокопьева написала ее после взрыва, совершенного в здании ФСБ в Архангельске 31 октября 2018 года. 17-летний Михаил Жлобицкий принес в здание самодельное взрывное устройство, при взрыве которого погиб. Трое сотрудников ФСБ были ранены.
Журналистка в тексте предположила, что действия Жлобицкого могли быть спровоцированы в том числе и государственной политикой и что государство может нести часть ответственности за появление поколения граждан, которые борются с ним.
Прокопьева свою вину не признает и считает дело политически мотивированным. В последнем слове она напомнила суду о свободе слова и миссии прессы, подчеркнув, что объектом критики для СМИ "всегда было и будет государство - система власти с аппаратом принуждения, способным стать инструментом массовых репрессий". В октябре 2019 года Прокопьева опубликовала открытое письмо, в котором назвала свое дело "убийством свободы слова в России", заявив, что считает его "банальной местью обиженных силовиков".
На чем основано обвинение
Прокурор Наталья Мелещеня заявила в прениях, что Прокопьева "являясь журналистом, действовала с целью формирования у массовой аудитории общественного мнения о признании идеологии и практики терроризма правильной, нуждающейся в поддержке и подражании". По версии обвинения, журналистка обратилась к этой теме, "предвидя возможность наступления общественно опасных последствий и желая их наступления".
Поскольку все колонки Прокопьевой для радио публиковались в печатной версии на сайте, журналистке поставлено в вину, что она "изначально хотела и желала максимального охвата аудитории распространением материала".
Аудиозапись и текст Прокопьевой на сайтах СМИ обнаружил ФГУП "Радиочастотный центр", используя электронную программу мониторинга публикаций в интернете, которая реагирует на ключевые слова, включая "террорист" и "взрыв".
Сотрудница Радиочастного центра Мирослава Степина составила заключение о том, что в тексте "формируется положительное отношение к терроризму и аргументируется позиция о том, что в сложившейся в обществе политической ситуации нет другого способа привлечения внимания к существующим проблемам, кроме как совершать террористические акты". В суде Степина cообщила, что специалистом в этой сфере не является.
По требованию Роскомнадзора оба СМИ удалили текст из интернета, но были оштрафованы. В феврале 2019 года Следственный комитет возбудил против Прокопьевой уголовное дело.
Руководители опубликовавших ее колонку СМИ заявили, что не согласовывали текст Прокопьевой перед публикацией. Но на допросе в суде выяснилось, что текст все же был им направлен на электронную почту, и согласие на его запись для радиоэфира Прокопьева получила. На сайте "Псковской ленты новостей" к тексту были добавлены заголовок, фотографии и "выносы".
Псковские историки и секретные свидетели, которые давали следствию показания об оппозиционных взглядах журналистки, в суд вызваны не были. Глава "Эха Москвы в Пскове" Максим Костиков заявил на допросе, что Прокопьева, по его мнению, к моменту публикации, превратилась "из журналиста в публициста".
Но доказательства обвинения в итоге построены на результатах трех психолого-лингвистических экспертиз (копии есть у Би-би-си), которые провели по заказу следствия НП "Южный экспертный центр" в Волгограде, ФБУ "Северо-Западный региональный центр" при минюсте в Петербурге и ООО "Консорциум" в Абакане.
Они обнаружили в тексте Прокопьевой признаки оправдания терроризма или "разрушительных действий", а также "негативной и враждебной установки в отношении представителей правоохранительных органов и прочих государственных структур".
Однако в качестве примеров эксперты приводили не конкретные высказывания Прокопьевой, а якобы обнаруженные ею в действиях террориста "благородные мотивы" и "высокие цели" (в тексте журналиста такие слова отсутствуют). Единственная фраза Прокопьевой, которую цитировала прокурор в качестве доказательства оправдания теракта, в обвинении приведена не полностью. В изложении прокурора Прокопьева заявила, что происшедшее "лучше, чем колонка политолога". Хотя в колонке говорится: "лучше, чем колонка политолога, доказывает, что в России нет условий для политического активизма".
Защита Прокопьевой заявила, что "искаженная интерпретация экспертами этого высказывания, не соответствует контексту и говорит либо о намеренном искажении значения, либо о непонимании смысла и отсутствии компетенции для экспертного исследования". При этом адвокаты противопоставили выводам обвинения три противоположных заключения специалистов, в которых говорится, что признаки оправдания терроризма в колонке Прокопьевой отсутствуют, а текст выражает отрицательное отношение к теракту и не имеет признаков какой-либо идеологии.
"Предмет колонки Прокопьевой - "критика, в том числе, правоохранительной системы относительно ненадлежащего соблюдения гражданских прав и свобод, подавления протестной активности. Анализируя причины теракта, она указывала и на ответственность государства за случившееся. Именно критику Светлане не простили, - заявил в прениях адвокат Тумас Мисакян. - Именно это является настоящей причиной уголовного преследования, а не оправдание терроризма, которого в ее колонке и близко нет".
Как реагирует общественность
После запроса прокурором реального срока и запрета на профессию для Светланы Прокопьевой в Москве и Пскове прошли акции журналистов в ее защиту, в результате были задержаны около 10 человек.
В защиту Прокопьевой выступили члены президентского совета по правам человека, руководители СМИ, журналисты, политики и международные правозащитные организации.
Поддержать журналистку на оглашение приговора приехали многие журналисты из Москвы и Петербурга, в том числе заместитель главного редактора "Эха Москвы" Татьяна Фельгенгауэр, главный редактор "Медиазоны" Сергей Смирнов, бывший главный редактор телеканала RTVI Алексей Пивоваров, спецкор "Новой газеты" Илья Азар, а также лидеры "Яблока" Николай Рыбаков и Эмилия Слабунова.
