Другой деятель, Николае Чаушеску, так же был популярным лидером в Румынии. Несмотря на свои коммунистические корни и соответствующую идеологию он все же решился уменьшить цензуру в прессе, а в 1968 году осмелился осудить советскую интервенцию в Чехословакии. Однако со временем он превратился в жестокого диктатора, выставлял армию против своего народа, а позже, когда началась революция, его расстреляли.
Единственной ценностью этого и других диктаторов была стабильность. Позже выяснилось, что это совсем не стабильность, скорее, стагнация. И что она совсем не является ценностью.
Можно было бы назвать и диктаторов нашего времени, но это, наверное, пока слишком чувствительная тема, пока не прошел срок давности. Ясно одно: и их лидерство рано или поздно обречено на провал. Однако перед своим крахом оно может привести к многочисленным невинным жертвам.
История учит, что ответственность за эти жертвы ложится не только на самих диктаторов и их ближайшее окружение, но и на тех, кто наблюдает за ситуацией со стороны, кто толерантно относится к ней, говорит себе и другим, что ничего страшного не случилось.
Ведь в 1938 году, после встречи с Гитлером, премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен успокаивал себя и остальных, говоря, что достаточно пожертвовать Судетами, и Гитлер не тронет Чехословакию, войны не будет. "Я привез вам мир", - торжествовал Чемберлен, демонстрируя подпись Гитлера. Что это? Наивность? Или недостаток исторической ответственности?
Нынешний российский лидер демонстрирует силу, бряцает оружием, заявляет, что представляет мировую мощь. Но параллельно он цинично и без зазрения совести нарушает международное право, оккупирует 20% территории Грузии, инспирирует "замороженный конфликт" в Приднестровье, аннексирует Крым, осуществляет агрессию в Восточной Украине.
Мир выражает озабоченность – очень большую озабоченность, осуждает, критикует… Вся эта критика и заявления российской власти нипочем, поскольку цена, которую приходится платить за повторяющиеся нарушения международного права, приемлемая.
Ведь европейские лидеры по-прежнему стоят в очереди в ожидании приема в Кремле. Если не в Кремле – то хотя бы в курортном Сочи. Ведь надо "общаться, взаимодействовать". Ну и что, что все эти встречи словно дымовая завеса позволяют ничего не менять в политике, ведь создается иллюзия, будто процесс идет, есть диалог.
Для лидера России – это отличный повод продемонстрировать своему обществу, что изоляция России невозможна, что без России ничто в мире не происходит и если кто-то что-то захочет решить, то все равно ему придется прийти и попросить.
Эта практика испытания и тестирования европейского терпения и единства очень стара, но она отлично оправдала себя. Так зачем же ее менять?
Последнее испытание терпения и прочности основ европейских ценностей – военные действия у берегов оккупированного Крыма. Напали, обстреляли и захватили три украинских корабля, которые законно шли в свой порт в Мариуполе.
После захвата Крыма Россия, видно, обнаружила, что в Азовском море можно вести себя как в своих водах. Подписанный в 2003 году международный договор о совместном использовании моря российским и украинским судоходством, похоже, выбросят в урну.
Россия закрепляет за собой право на контроль, проверку и даже физическое блокирование Азовского моря. Берет на таран украинский корабль, все это снимает на видео, приправленное отборной бранью, и распространяет это видео в мире. Обстреливает и арестовывает экипажи, захватывает саму суда, и называет все это "провокацией со стороны Украины" и "небезопасным судоходством".
Когда в 1948 году СССР ввел блокаду Берлина, Запад стал обеспечивать Берлин с помощью воздушного транспорта, поэтому СССР был вынужден отказаться от блокады. Пока еще сложно надеяться, что если Россия блокирует Мариуполь, Евросоюз займется обеспечением региона судами под флагами стран ЕС.
Но самое малое, что надо делать в сложившейся ситуации, - это немедленно расширить санкции, чтобы они касались всего командования черноморского флота России и тех военных и судов, которые участвовали в вышеупомянутых агрессивных действиях. Разве что кому-то до сих пор непонятно, что происходит. Будильник звонил уже не раз – пора бы и проснуться.
