Скромное обаяние геральдики ВКЛ и Речи Посполитой

В твоем гербе — невинность лилий,
В моем — багряные цветы.
И близок бой, рога завыли,
Сверкнули золотом щиты.

Н.Гумилев

Дворянская геральдика ВКЛ и Речи Посполитой, взявшая за основу польскую традицию, сильно отличается от классической западноевропейской геральдической традиции. Здесь практически не встречаются многие фигуры и символы, используется мало цветов, геральдические фигуры достаточно лаконичны.

Достаточно редки составные гербы, а уж про такие своеобразные элементы, какие встречаются в дворянских гербах других стран (например четыре нижних челюсти в португальском гербе семьи Кэшада или совершенно экзотический герб венгра Иштвана Варелай 1599 года, на котором изображен мужской половой орган и рука с молотком над ним – символ того, что обладатель герба некогда был кузнецом и непревзойденным мастером кастрации жеребцов) даже говорить не приходиться.

До Городельской унии 1413 года дворянство ВКЛ не имело собственных гербов. Но в 1413 году польское дворянство «приняло» в свои роды представителей дворянства ВКЛ католического вероисповедания, передав им право на использование своих гербов. Позднее и православная шляхта получила гербы.

Польская геральдическая традиция сильно отличается от западноевропейской. Наиболее важным является то, что герб не имеет тесной связи с его носителем: если, к примеру, по английскому гербу порой можно было определить даже, каким по очереди сыном в семье является дворянин, то польский герб объединял в себе представителей десятков, а порой и сотен фамилий.

Существовало даже понятие гербового родства, когда семьи, не состоявшие в генетическом родстве, объединялись под одним гербом. Это объясняется тем, что развитие самого понятия шляхты не было равнозначно европейскому понятию рыцарства. Изначально символы были строго территориальными – землевладельцы выступали в военные походы под одним знаменем.

Впоследствии родовые символы более влиятельных землевладельцев трансформировались в собственно гербы, которые в свою очередь передавались и его вассалам. Как правило, они представляли собой достаточно простые фигуры. В 13 веке, когда собственно и происходило формирование польской геральдики, монгольское нашествие внесло и свой вклад.

Монголы выступали под знаменами с тотемными изображениями обычно сформированными из простых геометрических фигур. Это также не могло не отразиться и в польской геральдике. Появлялись не только новые гербы, но их легенды. Так, к примеру, герб Сырокомля описывается легендой о воине, сражавшемся с татарами при Ворскле. К месту сражения он прибыл с полком под знаменем Абданк. Когда татарский мурза стал хулить христианство, Сырокомля вышел с ним на поединок и победил. За свой подвиг он был награжден гербом, в котором к гербу Абданк (по большому счету знамя полка, к которому принадлежал победитель) присоединен крест как символ победы христианства. Впоследствии герб Сырокомля существовал в двух вариантах – с православным и католическим крестами.

По причине того, что вся шляхта считала себя равной, долгое время в гербах не было разделения на достоинства. Принципы западной геральдики с соответствующими титулам коронам и шлемам не прижились в Речи Посполитой. По той же причине не появились и дворянские ордена. Попытка Генриха Валуа ввести орден Святого Духа в Речи Посполитой натолкнулась на яростное сопротивление шляхты.

По разным причинам из простых гербов впоследствии стали образовываться достаточно сложные составные гербы. Если в европейской традиции брак между представителями дворянских родов традиционно отражался в гербе путем увеличения количества полей, то в нашем случае зачастую использовалось объединение геральдических фигур, и позднее новый герб начинал вполне самостоятельное существование. Примером тому может служить герб Слеповрон, где к фигуре ворона добавилась фигура герба Побог.

Составные гербы были также делом весьма политическим. Не иначе как своего рода громкой декларацией нельзя назвать поступок князя Константина Острожского, который отказался от своей фамильной эмблемы и принял новый герб. С точки зрения современников это поступок почти скандальный, но имевший четкое политическое объяснение.

В результате поражения от московских войск в сражении у Ведроши князь Константин Острожский оказался в плену. Обычно для фигур такого ранга плен был почетным, но в случае с Константином Острожским так не было. Князь Василий III пытался заставить Острожского служить ему. Условия содержания знатного пленника постоянно ухудшались: сначала он был выслан в Вологду, где на первых порах пользовался некоторой свободой передвижения, затем попал под домашний арест, затем под угрозой темницы ему было предложено перейти в службу Василию III.

Прекрасно понимая, что при обмене пленными московский князь его ни в коем случае не отпустит, князь принял предложение. При первом же благоприятном случае Острожский бежал. По возвращении он принял новый герб, состоявший из объединенных гербов Огоньчик и Лелива. Это была его четкая декларация своей принадлежности ВКЛ.

Несколько магнатских родов ВКЛ все же сохранили свои знаки в гербах. Так же создавались гербы, более или менее адаптированные к польской традиции. Примером тому может служить герб Глинских. Мотив татарского знака, тамги, очень легко трансформировался в привычные геометрические фигуры.

В 17 веке гербы стали приобретать более менее европейский вид, стали появляться дополнения в виде щитодержателей, усложнялись клейноды, гербы стали разделять на поля. Однако принципы составления гербов оставались неизменными до разделов Речи Посполитой.