Что делать с этой почти проложенной по дну Балтийского моря трубой, по которой в Германию должен течь русский газ? Продолжать занимать прагматичную позицию или заговорить с Кремлем на более понятном для того языке?
Об этом — разговор с человеком, который уже на протяжении многих лет следит за этими процессами с близкого расстояния. Обозреватель ежедневной газеты The New York Times в Москве Эндрю Е. Крамер на протяжении уже более десяти лет анализирует актуальные политические и экономические события. В 2017 г. за серию расследований о гибридных войнах российской власти он с коллегой был удостоен престижной Пулитцеровской премии.
- Почему Соединенные Штаты так строго критикуют "Нордстрим-2", а Европа, похоже, все еще колеблется?
- Это — один из крупнейших инфраструктурных проектов в Европе. Вложено и потрачено 10 миллиардов евро. Трубопровод протяженностью 1193 километра по дну Балтийского моря тянется от Санкт-Петербурга до берегов Германии. Почти до берегов, так как осталось проложить еще 80 километров. Работы остановлены, но не по причине упоминаемого отравления, а из-за санкций Вашингтона. Работы долго продолжались, несмотря на протестные голоса, раздававшиеся по обе стороны Атлантического океана, но сейчас ситуация изменилась.
Прежде всего, США не хотят успешного завершения этого проекта по тем же самым причинам, которые заставляют Россию спешить с его реализацией. Это гораздо больше, чем энергетический проект. Это увеличение влияния в Европе. Для Америки — совершенно нежелательное, а для России крайне важное.
- Кто конкретно не поддерживает этот проект?
- США и множество государств в Европе, за исключением Германии и Франции. В Америке это остается одной из небольшого числа тем, по которым между обеими партиями достигнуто полное согласие. Администрация Обамы оказывала давление на правительство госпожи Меркель, которая благословила проект. Как Дональд Трамп, так и Джо Байден четко говорили, что прокладка газопровода должна быть остановлена. Большинству само собой понятно, что этот проект противоречит общей стратегической позиции Запада: изолировать Россию с уменьшением для нее возможностей ведения военных действий в Восточной Украине, вмешательства в конфликт в Сирии, манипуляций с результатами выборов в других странах.
США в этом вопросе продвинулись дальше всех. Несколькими сенаторами было даже внесено предложение о введении вторичных санкций против немецких компаний, принимающих участие в этом проекте. Одно швейцарско-нидерландское предприятие из него уже вышло, поэтому работы застряли. Здесь есть еще один нюанс: у США имеется экономический интерес по расширению экспорта сжиженного газа в Европу.
- Похоже, что мы наблюдаем определенный водораздел между позициями стран Восточной и Западной Европы?
- Действительно. Восточная Европа выступает категорически против "Нордстрим-2", так как это считается еще одним орудием Москвы для ведения энергетического шантажа. У всех есть свои интересы. Например, Италия выступает против этого проекта только по той причине, что если газ будет течь не через юг в Украину, а через север в Германию, в будущем еще больше будет расти влияние Берлина на процессы в Европейском союзе. Германии нужно что-то делать для замены ядерной энергетики, от которой она отказалась после катастрофы 2011 г. в Фукусиме.
- Каким на самом деле стратегическим значением обладает "Нордстрим-2" для России?
- Эта труба просто дублировала бы уже проложенный по дну Балтийского моря "Нордстрим - 1". Мало того, она дублировала бы еще и те магистрали, по которым газ течет из Сибири через территории Украины и Беларуси и еще нескольких государств Восточной Европы. Они уже сейчас работают с малой нагрузкой, а в будущем газа по ним будет течь еще меньше. Подумайте сами: проектная мощность "Нордстрим-2" составляет 55 миллиардов кубометров газа в год, а того старого трубопровода — 77 миллиардов.
По завершении этого проекта практически вся потребность Европы была бы удовлетворена через Балтийское море и линию "Туркстрим" в Черном море. Надо понять, что Кремль использует газ как инструмент геополитического воздействия, поэтому для него важнее не то, сколько газа будет течь в Европу, а по каким путям это будет проходить. Раньше можно было поощрять вассалов, позволяя им отрезать часть прибыли за транзит газа.
Сейчас важнейшая цель — обойти стороной Украину и Беларусь. Поэтому для Путина так важно завершить работы в порту Мукран в Германии. Когда это произойдет, он сможет отключать газ для Киева и Минска когда ему заблагорассудится. Без риска прекращения поставок Западу, что для Москвы всегда означало конфликт и экономические убытки.
- Но все это наверняка уже неактуально после отравления Навального и новой позиции Берлина?
- Ангела Меркель всегда объясняла поддержку этого проекта тем, что поддержание экономических связей с Россией и Китаем позволит Западу оказывать на них большее воздействие, чем при простом применении санкций. Кое-кто в ее партии и сейчас говорит, что России доходы от продажи природного газа на Западе нужны больше, чем этот газ — Германии. Там верят, что когда "Нордстрим-2" начнет действовать, таких выпадов против оппозиции станет меньше, так как будет что терять, Россия будет избегать риска и возможности новых санкций. Так планируется смягчить поведение России.
В Германии говорят и про экологию: при наличии достаточного количества природного газа сжигалось бы меньше угля, и это, якобы, позволило бы легче отказаться от ядерной энергетики. При наличии этого источника Германия также была бы защищена от перебоев в поставках, если бы в Украине вспыхнула война или транзит был бы ограничен по другим причинам.
- Это звучит как предательство Украины, в которой во время военного конфликта уже погибло 13 тысяч человек
- С тех пор, когда в Киеве не осталось Виктора Януковича, Запад выделил миллиарды на поддержание независимости Украины от России. Поэтому критики "Нородстрим-2" подчеркивают, что поддержка Западом газового проекта Кремля все это перечеркивает, так как не только отнимает 2 миллиарда долларов в год от транзита, но и оставляет Украину без защиты от возможных действий со стороны России.
На это сторонники этого проекта в Германии отвечают, что все деньги от транзита нефти и газа оседали в карманах пророссийских олигархов, а в будущем утрата транзита вероятно даже помогла бы высвободиться из системной коррупции.
- Как вы думаете, в каком направлении будет двигаться этот проект?
- Я не провидец и не могу предсказать будущего. Германия все еще размышляет, как ей поступить: отменить все в ответ на отравление и заставить "Газпром" с западными инвесторами делить убытки? Как недавно сказал председатель комитета парламента Германии по внешней политике Норберт Рёттген, с Москвой можно разговаривать на единственном языке, который понимает Владимир Путин. Это — язык природного газа.
