Об одной малоизученной теме: Где государство – все, там человек – ничто, особенно еврей ^{Собственный антисемитизм СССР победить не смог}

В общей же сложности, нацистская Германия, ее союзники и коллаборанты, истребили шесть миллионов евреев.

В последние годы тему сотрудничества с Третьим рейхом Кремль все чаще использует в своих пропагандистских целях. И представители российской власти, и подконтрольные ей СМИ, целенаправленно создают образ литовцев, латышей и эстонцев как самых ярых антисемитов СССР. При этом фигурой умолчания остается государственный антисемитизм в самом Советском Союзе.

Несмотря на то, что про самые громкие антисемитские кампании в СССР – борьба с космополитизмом, "Дело врачей" и уничтожение Еврейского антифашисткого комитета – широко известны, тема репрессий против евреев в России до сих пор остается малоизученной. Одной из первой попыток напомнить об этой болезненной истории стала выставка российской правозащитной организации "Мемориал" "Скрипка Бромберга", открывшаяся в декабре 2019 года в Москве.

В небольшом, но насыщенном документами зале экспозиции, прежде всего привлекает внимание та самая скрипка, которая и дала название экспозиции. Вениамин Бромберг – убежденный сионист, музыкант, художник, писатель. Он же – многолетний узник ГУЛАГА.

© Фото: Наталья Фролова

"Бромберг сидит то в одном изоляторе, то в другом. Вот открытка, отправленная им из Туркестана, куда его сослали. А это – пришел ответ из Израиля, цензура густо закрасила чернилами некоторые строчки, - демонстрирует ценные экспонаты из архива "Мемориала" куратор выставки и руководитель проекта Борис Беленкин. – В ссылке Бромберг подрабатывает в кинотеатре, пишет научные статьи о хлопководстве, художественные рассказы и романсы на слова Пушкина. А это – его автопортрет на Колыме и аппликация из яичной скорлупы. Он в шутку называл свои творения "искусством выеденного яйца"". Здесь же, в экспозиции, письмо, написанное Бромбергу его сыном. Но когда оно пришло на Колыму, отца уже расстреляли за сионистские убеждения. На дворе стояла осень 1942 года.

Счастливое время свободы

Несколько месяцев – между постановлением Временного правительства "Об отмене вероисповедных и национальных ограничений", принятым 20 марта 1917 года, и Октябрьской революцией – стали самым счастливым временем для российских, а затем и советских евреев, считает Беленкин. В 1917 году, когда были сняты все ограничения, евреи начинают активно встраиваться в новую жизнь. Юноши идут в юнкерские и унтерофицерские школы, и уже осенью для многих становится неожиданностью, что в списке защитников Зимнего дворца от большевиков встречается немало еврейских фамилий.

В начале ноября из Лондона пришла весть о Декларации Бальфура – официального письма главы британского МИД Артура Бальфура представителю еврейской общины Британии лорду Ротшильду с обещанием создать в Палестине "национальный очаг для еврейского народа". Эта документ вдохновил и российских евреев. Кому-то удалось уехать в "землю обетованную", а те, кто остался, начал создавать сионистские организации на местах.

В Гражданскую войну большая часть еврейского населения осталась в своих местечках. Наиболее политизированные евреи раскололись, как и остальные жители России, между красными и белыми: меньшая часть пошла к белым (в их рядах, по словам Беленкина, антисемитизм был очень сильным), большая – к красным. И об этой поляризации свидетельствуют документы, представленные на выставке. С одной стороны, минская листовка на идише, где печатник устроил диверсию – к словам "Голосуйте за коммунистов" приписал "не". А с другой, листовка "Три еврея", напечатанная в 1920-м году Подольским Губвоенкомом. Ее авторы борются с антисемитизмом и в качестве аргумента приводят имена "трех великих евреев" – Иисуса Христа, Льва Троцкого и Карла Маркса.

© Фото: Наталья Фролова

Обретение свободы после Февральской революции во многом способствовало росту национального самосознания среди евреев и определило небывалый подъем идишистской культуры в 1920-30 годы. В Москве открывается Еврейский театр под руководством Алексея Грановского, которого затем заменил Соломон Михоэлс, еврейские темы появляются в кино, развивается поэзия и живопись.

Установка на однопартийность

Но параллельно с культурной, социальной и политической (в коммунистических партиях республик были созданы и еврейские секции) интеграцией евреев в советское общество, в стране идет повальное преследование сионистов и еврейских членов других, небольшевистских, партий. В 1928 году выходит постановление о ликвидации легально существующей партии ЕРКП (Еврейская рабоче-коммунистическая партия, или Поалей Цион). "Эта была последняя еврейская партия, которую ликвидировали, несмотря на абсолютную лояльноcть, – объясняет Борис Беленкин. – Была дана установка на однопартийность, на полную политическую монополию".

Куратор выставки обращает внимание на документ, составленный в 1925 году заместителем председателя ГПУ УССР (1924—1934 гг.) Карлом Карлсоном и адресованный им секретарю ЦК КП(б) Украины Лазарю Кагановичу. Карлсон скрупулезно анализирует ситуацию с еврейским населением в Украине, которое по его словам, не имеет ничего общего с советской властью. Тщательно подсчитав сионистов, буржуев, кустарей, членов Бунда и прочих представителей трехмиллионной еврейской общины, он констатирует: "Мы считаем, что вопросы эти были бы легко разрешимы, если бы в наличии имелось бы (в Украине – прим. авт) 10-миллионное еврейское население, из коих часть, именно полтора миллиона или два (а их всего три в реальности) населения представляло мелкую буржуазию. В этом случае борьба с последней вытекала бы из элементарных основ все нашей политики".

После показательного разгрома оппозиции в 1927 году, основными лидерами которой были евреи Лев Троцкий, Григорий Зиновьев и Лев Каменев, страну захлестывает волны бытового антисемитизма.

"Одно дело, когда соседка плевала своей соседке-жидовке в суп, и другое дело, когда начались массовые и жестокие избиения еврейских комсомольцев и пионеров нееврейскими пионерами и комсомольцами, – говорит Беленкин. – Сама власть поняла, что дело зашло слишком далеко".

26 декабря 1929 года в "Пионерской правде" выходит статья "Антисемитизм среди молодежи". За этим стояло чисто практическое соображение: при том, что в стране параллельно шла борьба с религиями (в первую очередь, с православной церковью), свалить антисемитские выходки на "происки попов" было уже невозможно.

Патологический антисемит

В конце 30-х годов Сталин решает выделить "для нужд сплошного заселения трудящимися евреями" земли на Дальнем Востоке – в Биробиджане, тем самым
отказав евреям в Крыму, где под Джанкоем уже был образован крупнейший еврейский колхоз. Помимо этого, речь, по словам Беленкина, шла о свободных землях в безводных степях, не заселенных ни крымскими татарами, ни другими народностями.

На вопрос об антисемитизме Сталина, Беленкин с уверенностью отвечает: "Изначально он был классически бытовым антисемитом, просто не выдававшим себя публично. Но позднее в своей политике он сделал ставку именно на антисемитизм. В отличие от него, кстати, Берия точно не был антисемитом, но и то за полной циничностью. Поручили бы ему сделать еврейскую автономию, она была бы лучшей. А сказали бы расстрелять всех евреев – расстрелял бы".

С ним согласен Анатолий Голубовский, руководитель конкурса грантовых музейно-выставочных проектов Российско-еврейский конгресса, поддержавшего экспозицию в "Мемориале". По его мнению, миф о советском вожде, любившем евреев, давно пора развенчать. "Сталин был патологическим антисемитом!", - восклицает Голубовский.

Настроения вождя прекрасно улавливали и новые партийные чиновники. Начиная с середины 20-х годов они призывались на низовые посты в партию, не имели революционного прошлого, а в конце 30-х, после большого террора, быстро сделали себе карьеру в результате чисток. Для таких партийных деятелей, как, например, Татьяна Зуева и Георгий Александров из Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б), евреи в лучшем случае были этнически чужими.

"Одни из них были зафиксированы на этой идее, другие – с удовольствием выполняли сталинские приказы. В условиях, когда с конца 30-х в стране был дан абсолютно новый курс на русский патриотизм с особой подачей русской истории и роли русского народа, война стала спичкой, от которой зажглось мощнейшее пламя бытового антисемитизма", – уверен Беленкин.

Не евреи, а советские граждане

23 августа 1939 года СССР заключает договор о ненападении не только с самым агрессивным, но и с главным антисемитским государством Европы. Однако некоторые историки до сих пор уверены, что, захватив территории, отошедшие СССР по секретному протоколу пакта Молотова-Риббентропа, Иосиф Сталин тем самым спас местных евреев.

"Это абсолютный миф, – комментирует Анатолий Голубовский. – Хорошо известно, что кордоны НКВД, которые появились в Польше на новой границе между Германией и СССР, не пускали на территорию советского государства тех евреев, которые пытались спастись от нацистских преследований. Более того, после подписания пакта НКВД и Гестапо наладили сотрудничество: советская сторона арестовывала политбеженцев, среди которых было много евреев, и выдавала их обратно".

Более того, в 1940 году в СССР выходит новая инструкция по выдаче паспортов – в них впервые появляется графа "национальность". А значит евреи вынуждены открыто заявлять о себе в самый разгар Холокоста в Европе.

В итоге, в годы Второй мировой войны советские евреи оказались в тяжелейшей ситуации. С одной стороны, их уничтожали нацисты на оккупированных территориях и одновременно вели антисемитскую пропаганду, нацеленную также и на бойцов Красной Армии. Советское руководство, со своей стороны, реагировало своеобразно – оно решило замалчивать Холокост. Поэтому любая информация об уничтожении евреев подавалась завуалировано – как "убийства советских граждан". Кстати, именно по этой причине в 1947 году с печати снимается "Черная книга" Василия Гроссмана и Ильи Эренбурга, повествующая о преступлениях против евреев на территории СССР и Польши. Также рекомендовалось не отмечать подвиги евреев в армии и тылу, что быстро породило миф о том, что они отсиживаются в эвакуации – "воюют в Ташкенте". Одновременно Кремль дал старт антисемитской кадровой политике. Так, например, в 1942 году руководство ВКП (б) предложило рассмотреть вопрос о засилье евреев в учреждениях культуры и органах печати.

В то же время в СССР создается Еврейский антифашистский комитет, членов которого, актера Соломона Михоэлса и поэта Ицика Фефера, Сталин отправляет в турне по Великобритании, Северной и Южной Америке за пропагандой помощи СССР. Они возвращаются домой с миллионами долларов пожертвований. Но и это их не спасает: в январе 1948 года по приказу Сталина Михоэлса убивают, ЕАК закрывают "как центр антисоветской пропаганды", а 1952 году расстреливают 13 его членов – почти весь комитет.

Еврейские узники лагеря "Дубровлаг", Мордовия, 1959

© Фото: Наталья Фролова

Беспачпортные

СССР уже одержал победу над нацистской Германией, но собственный антисемитизм победить так и не смог. В сентябре 1945 года в Киеве устраивается крупный антиеврейский погром. Евреи-фронтовики жалуются на ненависть к себе и в других городах страны. Власть же берет курс на удушение идишистской культуры: закрываются театры, перестают выходить книги, причем, изымаются даже те, что оставались в библиотеках.

За уничтожением ЕАК последовало знаменитое "Дело врачей" ("убийц в белых халатах"). В 1951-м году по делу "Союз борьбы за дело революции" к расстрелу приговаривают трех студентов-евреев, остальным школьникам и студентам расстрел заменяют на 25-летнее заключение. Молодых людей обвинили «в создании и участии в еврейской антисоветской террористической молодежной организации», допрос проводил лично министр государственной безопасности Виктор Абакумов. Он же ведет подсчет евреев по ведомствам. На выставке в "Мемориале" представлена его записка: "По имеющимся данным МГБ СССР, в результате нарушения большевистского принципа подбор кадров, в клинике лечебного питания Академии медицинских наук создалась обстановка семейственности и групповщины. По этой причины из 43 должностей 36 занимают лица еврейской национальности".

© Фото: Наталья Фролова

И все это происходит на фоне новой масштабной кампании против "космополитов". "То, что этим понятием было завуалировано слово "жиды", понимал даже безграмотный крестьянин, - Беленкин показывает на известный номер журнала "Крокодил" с карикатурой "Беспачпортный бродяга". – При этом само слово "жид" произнести вслух было вроде как нельзя, а намекнуть, написав на чемодане у бродяги "Андре Жид", - можно".

"Нет бумажки "Не берите евреев""

Только через три года после смерти Сталина бытовой антисемитизм в СССР начал "засыпать" – он стал латентным. Но громкие антиеврейские дела и кампании во многом добились своей цели: по данным "Мемориала", около 90% евреев, стесняясь своей национальности, имен (раньше их русифицировали, скорее, из прагматических соображений) и языка, вынужденно пошли по пути полной ассимиляции. В то же время евреи не стали одной из титульных советских наций, поскольку придуманная Сталиным "Еврейская автономная республика" так и осталась мистификацией.

Но и после 1956 года в СССР продолжается выпуск антисемитских и антисионистских книг (издания Академии наук). В 1959 году сажают новую волну сионистов, которые теперь обращают свой интерес не к идишу, а к ивриту. По-прежнему наказывают за любую деятельность, связанную с увековечиванием памяти жертв Холокоста. Тем не менее евреи продолжают устраивать забастовки, в том числе сидячие, в местах массовых захоронений (Бабий Яр в Киеве, Румбула в Риге, мемориал "Яма" в Минске и другие). Частично информационную блокаду сумел прорвать только поэт Евгений Евтушенко, который, приехав в 1961 году с писателем Анатолием Кузнецовым в Бабий Яр, вместо памятника увидел "сэндвич из дурнопахнущего мусора". Написанная им в тот же день поэма "Бабий Яр"вызвала недовольство на самом верху. В Киеве, например, ее было запрещено публично читать вплоть до начала перестройки.

"Один еврей из атомного ядерного института в Петербурге мне как-то рассказал об откровенном разговоре за бутылкой водки с начальником отдела кадров. Тот ему объяснял: "У меня нет официальной бумажки "Не берите евреев, – вспоминает Беленкин. – Таких глупостей себе никто не позволял. А было примерно так: "Лица, принадлежащие к национальности, большинство которой проживает за границей, желательно в данное заведение не пускать". О ком идет речь – о французах, бразильцах? Армянам в этом плане тоже не повезло – у них была большая диаспора за рубежом".

© Фото: Наталья Фролова

В современной России государственного антисемитизма нет, и в обществе в целом существует консенсус, что указывать человеку на национальность – дурной вкус. Однако выставка "Скрипка Бромберга" помогает понять логику тоталитарного или авторитарного государства на конкретном примере преследования евреев в СССР.

"Эта антиеврейская кампания мало чем отличалась от гонений на представителей других национальностей, которые пытались обрести свою идентичность, при этом никак не подвергая сомнению власть большевиков. Но любая самоорганизация – это оппозиция советской власти, - констатирует Анатолий Голубовский. – Так было всегда, и так остается в России сейчас: самоорганизация не преследуется в национальных формах, но любой гражданской форме подавляется точно также, как и тогда".

Голубовский подмечает, что никакая самоорганизация не нужна государству или режиму, где государство – все, а человек ничто.