Священники, лишенные сана, подали апелляции Вселенскому (Константинопольскому) патриарху. В конце февраля этого года, по решению Константинопольского патриарха и Священного синода Вселенского патриархата, они были восстановлены в сане.
Delfi попросил одного из священников Владимира Селявко объяснить, почему их восстановление в сане не противоречит православным канонам, из кого состоит приход и как будет устроена его жизнь.
– В Виленско-Литовской епархии РПЦ вас обвиняют чуть ли не церковном расколе. Стали ли вы и другие священники, ранее лишенные сана в РПЦ, менее православными от того, что теперь подчиняетесь Константинопольскому патриарху?
– В Литве часто думают, что православие – это исключительно русская традиция или как здесь говорят "русская вера". Многие забывают, что Московский патриархат – это не единственная православная Церковь в мире. Для многих оказывается сюрпризом, когда говоришь, что, например, грузины, греки или румыны – тоже православные, что у них тоже есть своя церковь, которая не подчиняется Московскому патриархату. Здесь другая структура. Православная церковь состоит из конгломерата церковных объединений – 15 поместных церквей (Константинопольской, Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и других), которые объединены единым вероучением.
К сожалению, Русская православная Церковь издавна культивировала представление, что только внутри ее структуры сохранилось настоящее правоверие, тогда как остальные отпали или утратили подлинное благочестие. Особенно, когда речь заходила о Константинопольском патриархате, от которого когда-то и получила свое существование и сама РПЦ.
Еще когда я учился в Московской духовной семинарии в начале 90-х, преподаватели нам часто говорили, что греки лукавые, что у них православие размыто, что они не держатся святых канонов, не сохраняют традиции. Конечно, в учебных пособиях этого не было, но в устном виде эта риторика была весьма популярна. А после того, как в январе 2019 года Патриарх Варфоломей дал Томос об автокефалии (независимости от других церквей) Православной церкви Украины, подобный нарратив зазвучал с особой силой и напором.
– Почему после того, как вас лишила сана РПЦ, вы и другие священники обратились именно в Константинопольский патриархат?
– Предстоятель Константинопольской церкви – не только архиепископ Константинополя Нового Рима, то есть своей поместной церкви, а также первый среди равных в сообществе православных поместных церквей. То есть он де-факто духовный лидер православных христиан во всем мире, своего рода арбитр. Поэтому его также называют Вселенским патриархом (от слова «вселенная», то есть населенная территория). Уже свыше тридцати лет, с октября 1991 года, этот титул носит Варфоломей Первый.
Верховенство кафедры епископа Константинополя на востоке Римской Империи было закреплено канонами 4-го Вселенского собора (Вселенские соборы – главная площадка для решения самых важных вопросов веры и церковного управления), который состоялся в 451 году в Халкидоне (ныне район Стамбула). На западе империи был Папа Римский, а на востоке – равный ему по чести – Константинопольский патриарх. Тогда же за Константинопольским патриархатом было закреплено право принимать апелляции. То есть священнослужитель любой поместной церкви, несогласный с решением своего епископа, может обращаться с апелляцией к Константинопольскому патриарху за третейским судом.
После Великого раскола в XI веке, в результате которого христианский мир разделился на католичество и православие, Константинопольский патриарх так и остался первым среди равных, а точнее единственным в православном мире. И с тех пор никто эти каноны не отменил.
Когда Русская Церковь захотела получить автокефалию – то есть стать отдельной поместной церковью – то переговоры велись именно с Константинопольским патриархом. Эти переговоры велись самыми разными способами – и подкупом, и удерживанием в заложниках приехавшего за помощью из Константинополя патриарха Иеремии Второго, потому что было важно получить грамоту именно от его кафедры. И Москва ее получила в 1589 году.
Что касается Литвы, то до конца 18 века, то есть до раздела Речи Посполитой, когда Российская Империя поглотила Литву, ее православные тоже были частью Константинопольского патриархата. То есть сейчас, можно сказать, мы вернулись к историческим истокам.
– Когда Константинопольский патриарх вас, пятерых священников, восстановил в сане, Виленско-Литовская епархия РПЦ не согласилась с этим решением. Епископ Тракайский Амвросий даже сказал, что лишение сана – это не просто административное решение, но и мистический акт. А что на самом деле означает лишение сана?
– По логике этого епископа святой дух подчиняется резолюциям иерарха и тут же отходит от тех, на кого разгневался церковный администратор. Звучит, конечно, смешно, но такое представление о церковных таинствах лишь свидетельствует о магическом сознании и незнании церковного учения в этой области. Таинство отменить нельзя!
В православной традиции есть такое понятие, как запрет на служение до конца дней, и оно сугубо административное, никакой мистики.
– А как вас вернули в сан? Как это происходит?
– Как и положено, мы подчинились решению лишить нас сана, хотя и считали его несправедливым. По нашему мнению, это была карательная акция, с расчетом запугать еще и других священников. Поэтому, получив соответствующие указы, мы сразу же подали апелляцию Вселенскому патриарху. Разбирательство шло более полугода. Все это время, как и положено, мы не служили, не возлагали на себя литургических одежд. В итоге, ко дню Независимости Литвы, было опубликовано коммюнике. В нем говорится, что нас лишили сана не за церковные нарушения, а именно за антивоенную позицию, которая была оправдана, поскольку мы выступали против того, что патриарх Кирилл благословляет убийство, военные преступления, преступления против человечности. Промолчать, как нам велело церковное начальство Виленско-Литовской епархии Московского патриархата, мы не могли.
– Вышло коммюнике – и что дальше? Необходимо ли было провести какое-нибудь таинство, чтобы вернуть сан?
– Нет. Мы получили грамоты и антиминсы, подписанные патриархом. С этого момента мы могли начать служить. Никакого отдельного таинства или церемонии в этом случае проводить не надо. Ведь мы и оставались священниками, но под запретом служить. Это уже русский максимализм взял на вооружение термин «лишение сана». Такого понятия и такого механизма нет, так как это противоречит логике православного учения о таинствах. Утверждать обратное – ересь.
– Что такое антиминс? Почему вы не могли служить без него?
– Само слово обозначает "вместо престола". Ранее это мог быть деревянный столик или доска с резьбой, а сегодня это льняной или шелковый плат квадратной или прямоугольной формы. Нечто вроде скатерти с изображением снятия Иисуса с креста. В наше время это стало традиционной атрибутикой и одновременно формой благословения епископом своему священнику совершать литургию.
– Каждый священник получает отдельный антиминс?
– Да, каждому – отдельный антиминс.
При этом, что интересно, в РПЦ устроено так, что епископ меняется, а антиминсы, которые он раздал священникам, по-прежнему остаются. Например, в кафедральном соборе Вильнюса мы служили на антиминсе, выданном еще священномучеником Макарием, митрополитом Киевским, Галицким и всея Руси (1494—1497). Из-за набегов крымских татар на Киев он проживал в Вильнюсе. Это, конечно, реликвия, но это не соответствует канонам. Православная традиция такова – меняется епископ, и он выдает новые антиминсы каждому священнику (или один на храм).
– Из кого состоит ваша община?
– Она еще формируется. Это люди, которые по принципиальным соображениям не ходят в храмы РПЦ, но нуждаются в богослужении. У нас литовцы, русские, белорусы, украинцы, греки.
В Вильнюсе, кстати, проживает много греков-понтийцев. Они объединены в свою организацию, и, возможно, у нас будет служба и на греческом языке.
– На каких языках вы служите?
Молитвы читаются на разных языках. Обычно мы служим две литургии. Одна – на литовском, другая – на смеси церковно-славянского, русского, украинского, белорусского и греческого.
Тут важно отметить, что перевод молитв и богослужебных текстов на литовский язык проводился относительно недавно. Это современный литовский язык, поэтому тем, кто сам говорит на литовском, воспринимать богослужение будет проще на литовском, чем на церковнославянском. Кроме того, этот перевод был одобрен РПЦ, поскольку он делался под началом литовско-язычного прихода Виленско-Литовской епархии РПЦ. Кстати, перевод был выполнен нашими отцами, которых выгнала РПЦ и принял Вселенский патриархат.
А для русскоязычных мы будем служить на церковно-славянском с привлечением ряда текстов уже на современном русском языке.
– Будет ли отдельная литургия на украинском языке?
– Да, мы ожидаем, что у нас будут священники из Украины.
– Чем отличается литургия, которую служите вы, от литургии, которую служат в храмах РПЦ?
– Отличия в литургии нет, та же структура богослужения. Ведь эти службы составлялись не в России, а в Византийский период. Поэтому, когда вы поедите в любую страну мира, там будет такая же служба, хотя и с некоторыми, незначительными отличиями. Даже не зная языка, вы поймете, что происходит, так как структура богослужения одинаковая.
Но пока мы вынуждены подстраиваться под помещения, где нам дают служить. Например, у нас нет иконостасов, поэтому меньше выходов, они более символические.
Пока что у нас ничего нет. Мы ушли, забрав лишь свои рясы. У нас нет ни храмов, ни необходимой утвари, ни богослужебных книг. Но, главное, у нас есть община. Она маленькая, но внутри нее душевно и тепло.
Да, мы многого лишились из-за своей позиции, но обрели, думаю, еще больше.
– Где сейчас проходят службы? Куда, например, люди смогут прийти на Пасху?
– Сейчас богослужения проходят в разных местах. В Вильнюсе – пока что в бывшем Никольском храме в Лукишской тюрьмы, здесь же будет и Пасхальная служба в ночь с 15-го на 16-е апреля. Есть община в Клайпеде, формируется община в Каунасе, а также в других городах. Пока еще не везде регулярно.
В ближайшее время уже будут службы на белорусском языке, так как наша община пополнилась двумя священниками из Беларуси, вынужденно бежавших от диктаторского режима Лукашенко. Уже на Пасху верующие белорусы смогут молиться на родном языке без упоминания имен благословляющих репрессии в их стране иерархов и патриарха Кирилла, ставшего де-факто соучастником военного преступления против человечества. Информация о нашей деятельности постоянно обновляется. Так грядет начало служб в часовне святой Варвары в Маркучай. Информация все время обновляется, поэтому все последние новости о том, где и на каком языке будет проходить служба, всегда можно узнать на нашем сайте ortodoksas.lt.
– Какого календаря вы будете придерживаться? Когда будете отмечать Рождество – 25 декабря и 7 января?
– Это будет решать каждый приход. Я думаю, что служить по старому календарю, в котором 25 декабря приходится на 7 января по новому стилю, – это нонсенс. Но кому-то это привычно и важно. Особенность Константинопольского патриархата в том, что он не вмешивается в такие детали. Он дает общине возможность развиваться по своему пониманию.
Мы стараемся с самого начала развиваться в полном контакте с прихожанами, не в приказном порядке… Мы опрашиваем мнение людей, ищем компромисс. Важно, чтобы люди воспринимали приход как часть своей жизни и, соответственно, оказывали влияние на принятие решений. Мы хотим, чтобы в нашу богослужебную и приходскую жизнь вернулся дух общины, дух семьи, в которой каждый находится у себя дома.
