В Тракай Артемий приехал на Форум свободной России, периодически собирающий российскую оппозицию. На сцене Каспаров спорит с Константиновым, а Троицкий невинно помалкивает с краю, почти засыпая. И вдруг выдает тираду, за которую не погладят по голове даже в Евросоюзе, не говоря о России. Неспроста в 2011-м году против него было семь судебных исков за высказывания. Благо, статью "оскорбление" в России декриминализировали, так что отделался легко.
Сейчас Артемий Троицкий читает лекции по всему миру, организует фестивали, ведет теле- и радиопрограммы. Словом, все как 30 лет назад – с тем исключением, что живет он теперь в Эстонии, лишь иногда навещая Москву. Мы беседуем с мэтром на террасе кафе. Солнце в зените, а поодаль блестит зеленоватое зеркало озера Бабрукас. Настроение отнюдь не деловое, и все же беседовать с Троицким всегда означает говорить о чем-то остром.
– В закулисье Форума свободной России пришлось услышать ваши высказывания о русскоязычных СМИ Балтии. При этом вы уже почти пять лет живете в Эстонии. Давайте напрямую: в чем, по-вашему, проблема этих СМИ?
– На мой взгляд, главная проблема русскоязычных СМИ в странах Балтии – крайне низкий профессиональный уровень, доходящий просто до прямой безграмотности. Тут я могу судить по тому, что происходит в Эстонии, с литовской и латвийской ситуацией я знаком гораздо хуже. Но, по слухам, в Литве и Латвии дело обстоит несколько лучше.
В Эстонии с русскоязычными СМИ совсем беда. У них имеется твёрдое убеждение или, по крайней мере, оправдание, что подавляющее большинство русскоязычных людей в Эстонии очень любят президента Путина, полностью поддерживают путинскую политику в России и за её пределами. И, не желая портить отношения с этой аудиторией, они проводят определенную редакционную политику. То есть полностью перепечатывают кучу пропагандистских материалов из современной российской прессы, очень – в лучшем случае осторожно, в худшем случае агрессивно – недоброжелательно относятся к тем русским в Эстонии, кто придерживается противоположной точки зрения.
Меня это поначалу удивляло. Но дело в том, что я не имею к русским в Эстонии никакого отношения. Я высказал свое мнение о них пару раз, они на меня сильно обиделись. Это их проблемы, а не мои, поскольку моя сфера деятельности значительно шире, чем места компактного проживания русских в Эстонии. И я вполне доволен тем, что мне удается сделать в медиаполе, не выходя на эту публику.
Я прекрасно знаю, что убедить русских, живущих в Балтии, в негодяйстве Путина и порочности его политики очень сложно. Потому что эти люди много лет, фактически даже и десятилетий, подсажены на советскую, а позднее российскую пропаганду. Причем интересный парадокс заключается в том, что мне гораздо проще найти общий язык с российскими так называемыми "ватниками", чем с этими же "ватниками", скажем, из Эстонии. Потому что, общаясь с российскими путинистами, я с ними расхожусь в точке зрения на Путина, часто расхожусь с ними в точке зрения на российскую внешнюю политику, естественно: Украина, Крым и так далее. Но когда заходит речь о внутрироссийских делах, о свободе слова в России, о состоянии российской экономики, коррупции, здравоохранении, образовании, ментовском произволе, судебной системе и так далее, тут у меня с ними вообще никаких разногласий нет, тут у нас полное полное единодушие.
"Да, [б...ть], это кошмар, это вообще ад чертов. Зато крымнаш, зато встали с колен". Я считаю, что это очень глупая шизофреническая позиция, что Путин прав в том, что делает за границей и при этом калечит Россию внутри ее границ – это очень неубедительная и противоречивая позиция. Но тем не менее она есть.
Что касается многих – далеко не всех, но многих – русскоязычных в странах Балтии, то они в России-то не бывают. И с ними тут даже спорить не о чем. Однажды я поспорил с какой-то тёткой, которая мне сказала: "Да что вы говорите! У меня племянница до сих пор живёт в Саратове, работает продавщицей в магазине, у нее зарплата 5 тысяч евро". Ну что тут скажешь?
На мой взгляд, это крайне тухлая политика. Это касается и известных эстонских СМИ, и совсем уже помойных, где полно грамматических ошибок. На мой взгляд, это они зря. Но я в их дела вмешиваться не желаю. Мою позицию в этом отношении они прекрасно знают и, естественно, ее ненавидят. Но я спокойно живу и работаю абсолютно вне этого поля.
– Вы известны своими резкими оценками ситуации. Положение русскоязычных жителей в Эстонии вы в одном из интервью назвали сегрегацией. А ведь этот вопрос, в том или ином виде, вообще актуален в Балтии. По-вашему, кто виновен конкретно в Эстонии?
– Под словом "сегрегация" у нас подразумевают какие-то ужасы типа проживания в гетто или автобусов с надписью "только для черных" или "только для белых". На самом деле сегрегация – это просто отчуждение. У русских свои средства массовой информации, свои магазины, свои рестораны, свои клубы. У эстонцев и латышей – свои, они практически не пересекаются. Я считаю, что ничего хорошего в этом нет, как и во всяком отчуждении, разделении.
Вина за это, я считаю, лежит и на той, и на другой стороне. У меня жизнь в Эстонии сложилась абсолютно по-иному. У меня примерно поровну друзей русских и эстонцев, я имею в виду национальную принадлежность. Среди русских у меня, опять же, примерно поровну друзей старых русских и новоприбывших русских. У меня в этом смысле все очень сбалансированно и гармонично. Я считаю, что и русские, и эстонцы чего-то себя лишают, когда ограничивают себя национальными рамками.
– Здесь, в Литве, вы бывали еще со времен советской оккупации. В межнациональном плане, по сравнению с Эстонией и Латвией, Литва вам видится иной?
– Я бы сказал, что в Литве ситуация несколько иная. Во-первых, Литва ведет более последовательную политику в отношении России, чем Латвия и Эстония. Во многом, опять же, это объясняется меньшей долей русского населения в Литве. В Литве нет острейшей и для Эстонии, и для Латвии проблемы школьного образования на русском языке. В Литве этой проблемы нет. Тогда как в Эстонии это – для русскоязычной общины проблема номер один. Так что в Литве ситуация, я бы сказал, гораздо более благополучная и гармоничная. И я ещё ни разу не слышал от русских литовцев вроде вас – а я знаю ещё ребят, и журналистов, и музыкантов, и бизнесменов – ни разу я не слышал, чтобы у них были какие-то серьезные проблемы, обусловленные их национальностью. В Эстонии же и Латвии разговоры на эти темы происходят постоянно.
– Давайте ближе к музыке. Вы сказали, что у вас много друзей-музыкантов – и эстонцев, и русских. Про Россию вообще понятно. На ваш взгляд, есть ли в России какие-то музыкальные группы, которые выполняют ту же роль, какую играл рок в СССР? Это была социальная отдушина, альтернативная социальная реальность. Сейчас есть такие группы?
– Дело в том, что ситуация сегодня совершенно иная по сравнению с тем, что было в 80-ые годы. Тогда существовал гигантский спрос на эту музыку. И вообще эта музыка, рок-музыка, вся эта подпольная протестная музыка, она была невероятно популярна, и к ней люди относились очень серьезно. Сегодня такого отношения к музыке нет. Сегодня есть интернет, есть мультимедиа, есть то-сё, пятое-десятое. И рок-музыка – это один из инструментов в этом большом наборе, и она значительно менее влиятельна, чем, скажем, те же социальные сети. В 80-ые годы музыка была на суверенном первом месте – ну естественно, в молодежной среде.
Поэтому сравнивать сегодняшний день с позавчерашним – это, конечно, не совсем корректно. Но если говорить просто о протестном потенциале, протестном репертуаре современной российской музыки, то его более чем достаточно. Я бы его даже разделил, по крайней мере, на три части. Первая часть – это, собственно, ветераны, люди 70-ых-80-ых годов. Тот же Боря Гребенщиков, Андрей Макаревич, Юра Шевчук, которые находятся в прекрасной форме и продолжают писать очень хорошие песни
– Ой ли?
Да, на самом деле. Послушайте последние записи Бориса Гребенщикова, самая последняя песня "Баста Раста", несколько песен с его предыдущего альбома "Время на[..........]я".
Макаревич в музыкальном отношении в последнее время стал более сдержан, скажем так. Но Макаревич зато постоянно выступает с какими-то политическими заявлениями у себя в Твиттере и Фейсбуке, и так далее. Я уже не говорю о таких менее знаменитых, но более радикальных людях как Вася Шумов из "Центра", Миша Борзыкин из "Телевизора", у которых как раз политика проходит по центру всего их нынешнего репертуара.
Второй сегмент – это рокеры молодого поколения, в основном панки и постпанки: такие группы, как "Порнофильмы" из Дубны, ''Дайте танго'' из Коломны, "Ёрш" – московские, по-моему, "Операция Пластилин" и так далее. Целое движение есть с центром в Питере, называется "Антиармия". Это группа "Электропартизаны" (кстати говоря, Вадима Курылева, бывшего соратника Юры Шевчука). И вокруг них там целая компания молодых и средних лет рокеров, которая очень активно поддерживает антивоенное движение.
Ну и третий сегмент – это рэперы. Почему-то считается, что только что рэперы взялись за ум. На самом деле это не так, потому что тот же Noize МС писал очень политизированные песни, начиная года с 2009-2010. А сейчас, помимо, него имеется и Оксимирон, имеется и рэпер Face. К тому же, я забыл про мою любимую группу "IC3PEAK" [Айспик], которая в текстовом отношении не сказать, чтобы как-то очень артикулирована. Зато их видеоклипы, в частности "Смерти больше нет", уже 40 млн человек посмотрело. Видеоклип этот не оставляет никаких сомнений в их политической ангажированности.
А то, что это не настолько влияет, как это было в 80-ые годы, так это по той причине, что музыка в целом уже далеко не настолько влиятельна и востребована.
– Все меняется, и это естественно. Как вы видите свое будущее? Вы в итоге станете гражданином Эстонии? Или в целом будете жить в Евросоюзе? Или же между двумя странами, как сейчас?
– Живется мне, скажу честно и без прикрас, прекрасно. Я люблю Эстонию, у меня там прекрасная компания, прекрасные друзья, масса интересных занятий. Я делаю еженедельную музыкальную радиопередачу на "Свободе", я веду почти ежедневный политический видеоблог в YouTube, канал Аru.Tv, я читаю лекции в Европе, Америке, Канаде, по всему миру, за Полярным кругом даже – только что вернулся из Арктического университета в Тромсё в Норвегии. Выступаю на всяких веселых конференциях вроде Форума свободной России. Мы много путешествуем, дети прекрасно учатся в школе.
– Кажется, у вас два старших ребенка в России...
– У меня две старшие дочери живут в России, обе студентки, обе занимаются, скажем так, живописью и дизайном – одна дочь во ВГИКЕ учится на художника и режиссера-мультипликатора, вторая в Москве в театральном учится на театрального художника. Я их очень люблю, периодически навещаю. Вобщем, тьфу-тьфу-тьфу, мне грех жаловаться, мне очень нравится моя нынешняя жизнь.
Слава Богу, что в Россию я продолжаю ездить пока что, никто меня на границе не останавливал и не арестовывал. Я прекрасно понимаю, что это может закончиться в любой день, отдаю себе в этом отчет. Как выразился Женя Киселёв, "ты, Артём, играешь в русскую рулетку". Но пока что я играю в эту рулетку, ничего не выигрывая, но и не теряя свободы.
