- Белорусские чиновники утверждают, что "удержали экономику" и даже лучше, чем соседние страны, не смотря на все политические потрясения в Беларуси и пандемию. Однако курс белорусского рубля падает, цены растут, повышаются налоги. Так что же "удержали"?

- То, что на первый взгляд может показаться хорошей новостью, связано не с политическими событиями, а с пандемией Covid-19 как в Беларуси, так и у торговых партнеров. ВВП Беларуси упал по итогам 2020 года на 0,9%, что значительно меньшее падение, чем у всех соседей Беларуси и в большинстве государств в мире. Однако на самом деле это плохо.

Значительное падение ВВП в США, Европе, странах бывшего СССР и других государствах в условиях пандемии вполне логично и является следствием карантина, локдауна, снижения спроса, прекращения поездок. Снижение производства – это нормальная реакция на снижение спроса, что и произошло во всем мире.

В Беларуси же до сих пор гонятся за валовыми показателями, и на сильное снижение внешнего и внутреннего спроса экономика ответила попыткой производить все в прежних объемах. В результате то, что спроса не находило, отправляли на склад либо отгружали в другие страны без получения оплаты. И то, что оказалось на складе, идет в плюс к ВВП. Этим и объясняется меньшее, чем в других странах падение ВВП.

Заплатить за это пришлось финансами предприятий и деньгами из госбюджета. В результате резко выросло количество убыточных предприятий и суммы убытков. Ведь на производство потрачены деньги, ресурсы, выплачена зарплата, а продукция не продана.

Государству пришлось резко нарастить – в три раза больше, чем запланировано – директивные кредиты за 2020 год. И все это - кредиты хронически убыточным предприятиям, которые никогда не вернутся.

Все это оказало инфляционное и девальвационное давление. Инфляция составила 7,4% вместо запланированных 5%. Доллар подорожал к белорусскому рублю за год больше, чем на 20%.

Были недополучены доходы бюджета, прежде всего, по статье налог на прибыль. А ресурсы Минфина, - накопленные за предыдущие годы, когда бюджет сводился с профицитом, - потрачены.

Koronavirusas Baltarusijoje

- Как политические события в Беларуси влияют на ситуацию в экономике?

- Общий правовой дефолт привел к потере доверия к государству - ко всем его институтам и, в частности, к банковской системе. Вклады в рублях и в валюте забирали из банков. Население стало чистым покупателем валюты – покупало больше, чем продавало. Чистая покупка за 2020 год составила почти 2 млрд долларов, что привело к снижению золотовалютных резервов.

Еще одно последствие политических событий – это резкое снижение инвестиционной привлекательности страны в связи с правовым дефолтом.

Начался отток ИТ- специалистов, а это та отрасль, которая последние годы была по сути единственным драйвером белорусской экономики, сконцентрированным в Парке высоких технологий (ПВТ) – экономической зоне с особым правовым и налоговым режимом.

Льготы по налогообложению были обещаны до 2049 года. Подоходный налог в ПВТ был 9% вместо 13%, что платили все остальные в Беларуси. Тем не менее, на 2021 год эту льготу у них отобрали. Причем даже Минфин запутался в формулировках – почему и на какой срок отменили ранее гарантированную льготу. Если в первые дни 2021 года говорили, что это временная и вынужденная мера, чтобы привлечь больше средств на борьбу с Covid-19, то буквально на днях министр финансов заговорил по-другому, мол, надо избавляться от льгот, чтобы все работали в одинаковых условиях.

Нужны льготы или нет, хорошо это или плохо – это отдельный вопрос. Но очень показательно, как государство меняет гарантированные обещанные на десятилетия вперед условия. Это знак для инвестора - государство хозяин своего слова: захотели - дали, захотели - забрали обратно.

- Налоги повысили не только для резидентов ПВТ, и Минфин заявил, что повышение принесет около миллиарда рублей в бюджет. Не ошиблись ли с расчетами? Ведь из Беларуси сейчас уезжают как раз те, кто больше зарабатывает и соответственно больше платил налогов. Не потеряет ли в итоге бюджет?

- Миллиард рублей Минфин предполагает получить от повышения всех налогов, не только от подоходного.

Кое-что можно уже посчитать – если говорить, например, говорить только про рост подоходного для резидентов ПВТ. Увеличение с 9 до 13 % должно было принести бюджету дополнительно, по разным оценкам, от 60 до 80 млн долларов.

Но! По самым грубым прикидкам (точной статистики нет, это оценки самих участников отрасли) уже порядка 5% занятых в этой сфере переехали в другие страны. Это значит, что даже если больше не уедет ни одни человек, при росте подоходного на 4 процентных пункта (при том, что 5% занятых в этой сфере уже уехало) – налогов в целом, по более высокой ставке, соберут меньше, чем в прошлом году.

И надо понимать, что если политическая ситуация в стране не изменится, работники ИТ будут уезжать с удвоенной-утроенной силой. Это будет и релокация компаний, и самостоятельный отъезд отдельных сотрудников. Повышение подоходного налога подстегивает этот процесс. По экспертным оценкам инсайдеров отрасли ИТ, только к концу 1-го квартала еще могут уехать от 15 до 20% . Кроме того, семьям айтишников с детьми-школьниками, вероятно, комфортно дождаться для переезда окончания учебного года. А значит, в начале лета будет еще одна волна отъездов.

То есть даже при повышении налогов для ИТ-сферы, в бюджет попадет значительно меньше, чем эта отрасль приносила ранее, не смотря на рост ставки.

- И уезжают не только из этой сферы…

- Тут рады были бы бежать все, но в первую очередь релоцируется бизнес, который не обременен средствами производства, у кого нет здесь заводов, фабрик, станков. Тяжело переехать и бизнесу, связанному с местными услугами. Не факт, что в другой стране можно с таким же успехом открыть, например, кафе или парикмахерскую.

Релокации айтишников очень сильно поспособствовала пандемия Covid-19. Многие работали на удаленке, и в компаниях поняли, что совсем необязательно открывать офисы в другой стране и всех туда перевозить, можно просто способствовать отъезду людей, пусть даже по одному.

- Некоторые белорусские чиновники говорят, что не так уж и велик вклад в ВВП ИТ-сферы, мол, ничего страшного, пусть уезжают.

- Сфера информационных и коммуникационных технологий была сильнейшим драйвером роста экономики, и дело здесь не в процентах. При подсчете ВВП учитывается произведенная продукция, которая пусть даже и стоит на складе. Вроде бы вклад в ВВП большой, а вклад в экономику отрицательный, если продукция не продана. Произвели, на склад поставили, результат – убытки. Вот в этом смысле ИТ отрасль была самая прибыльная и самая динамично растущая по валютной выручке, она несколько последних лет ежегодно прирастала в полтора-два раза. Вплоть до 2019 года, по крайней мере.

Заявления чиновников связаны с привычным для них представлением о вкладе в ВВП – главное побольше произвести, и неважно продано ли это. В то время как ИТ привлекает всегда в страну деньги, это чистый экспортер, экспортер услуг. Поэтому рассуждения про вклад в ВВП – это разговоры в пользу бедных.

- Здесь же еще важно, что более обеспеченные люди, каковыми являются представители ИТ, так или иначе способствуют развитию многих бизнесов, например сферы услуг, которая в свою вынужденно будет сворачиваться или нести потери.

- Совершенно верно. В среднем по ИТ-отрасли зарплаты в 5 раз превышают средние зарплаты по стране. То есть люди, которые эти деньги получают, по крайне мере какую-то их часть, тратили и внутри страны. Часть этих денег хранили в белорусских банках. Понятно, что они были потребителями сферы услуг.

Кроме того, они поддерживали рынок недвижимости. Это одна из немногих категорий населения, которая могла покупать жилье без привлечения кредитов. С прошлого года в Беларуси по факту приостановлено кредитование покупки жилья. Если еще начнут уезжать те, кто мог себе позволить жилье без кредитов (сейчас не считаем каких-то коррумпированных чиновников, которые тоже могут себе позволить), – то это будет удар по рынку услуг и по рынку продажи и аренды жилья. Сопутствующие потери будут значительными.

- Каков на сегодня результат экономических санкций в отношении Беларуси, принятых внешними акторами и самими белорусами?

- В том виде, в каком они до сих пор предприняты, они не могут повлиять. Первые два пакета санкций были персональными – против тех, кто замешан в фальсификациях результатов выборов, в насилии… На экономику это не влияет вообще никак. Под третий пакет санкций попали ряд предприятий и лиц, приближенных к Лукашенко. Но это все равно санкции точечные, и их влияние будет незаметным.

Тут в чем парадокс? Когда обсуждают европейские санкции, говорят, что вот хорошо бы найти такие объекты для санкций, которые бы били по режиму, но при этом не били по простым белорусам. Кроме того, вслух обычно не проговаривается, но, как мне кажется, всегда имеется в виду, – чтобы санкции не били по интересам Европы. На самом деле таких объектов для санкций нет.

Очевидно, что болезненными будут санкции, которые коснутся каких-то крупных предприятий, а значит ударят по работникам – кого-то оставят без работы, у кого-то снизится зарплата. Более того, болезненными будут санкции, касающиеся серьезных товарных потоков из Беларуси в Европу.

О чем здесь можно говорить? Например, транзит и покупка нефтепродуктов и калийных удобрений. Да, для Беларуси это было бы чувствительно. Но это будет чувствительно и для Европы. Например, было бы болезненно для Беларуси, если бы страны Балтии приостановили транзит нефтепродуктов и калийных удобрений, но это больно и для стран Балтии.

Придумать, как сделать так, чтобы больно было только властям Беларуси, и при этом не больно Европе, - невозможно. Либо болезненно для обеих сторон, – если это касается крупных денежных и товарных потоков, - потому что Беларусь продает, а в Европе покупают или занимаются транзитом. Либо это будет безболезненно для обеих сторон, то есть не окажет никакого политического давления на белорусский режим.

Aliaksandras Lukašenka

- В случае с Беларусью вы видите возможность повлиять на политику Лукашенко, используя экономическое давление?

- Исторические примеры показывают, что нет. Беспрецедентные по длительности и по жесткости примеры санкций – США против Кубы или санкции практически всего мира против Северной Кореи – ни к каким особым политическим изменениям не привели.

- Зря столько людей добивается сейчас санкций в отношении белорусского режима?

- Одни санкции не помогут. Санкции могут влиять на ситуацию, если в стране будет понимание, что причиной их введения стали действия режима, и если это понимание приведет к определенным действиям. Вот такие совместные усилия – внешних акторов и белорусского общества - могут влиять на ситуацию.

- Какие еще решения властей, кроме уже перечисленных вами, будут негативно влиять на ситуацию?

- Я бы еще раз упомянул директивное кредитование неэффективных и хронически убыточных предприятий. Проблема эта возникла не сегодня и не вчера, это проблема белорусской экономической системы, которая складывалась два с половиной десятилетия, и в 2021 году она может сильно обостриться.

Альтернатив не так много. Как вариант - надо с этими предприятиями что-то делать, например, реструктуризировать. Здесь возможны разные подходы. Какие-то из них просто закрыть, потому что они не жизнеспособны, какие-то приватизировать, где-то привлечь кризисных менеджеров.

Второй вариант реагирования на ситуацию - ничего не делать и продолжать скармливать убыточным предприятиям деньги, которые они пожирают без всякой отдачи.

Подход с реструктуризацией невозможен по политическим причинам. Это решение Лукашенко – реструктуризации никогда не было, нет и не будет. Он очень гордится таким своим решением. В его логике остается только вариант подпитывать их деньгами. Подпитка резко увеличилась в 2020 году. До недавнего времени речь шла о деньгах Минфина, заработанных за счет профицита бюджета в течение прошлых лет. В этом году эти остатки профицита достаточно быстро скушаются, и дальше – чтобы продолжать кормить полчища убыточных предприятий и платить там людям какую-то зарплату – придется включить печатный станок. И в этом случае страну ждет сильный скачок инфляции и сильный скачок девальвации. Это неизбежно, вопрос только когда это случится. Может быть, в середине или конце текущего года, а может быть в начале следующего.

- Глава Минэкономики Александр Червяков предложил 19 января пересмотреть основания для привлечения бизнеса к уголовной и административной ответственности - за экономические проступки применять только экономическое наказание. Кроме того, министр предложил «стабилизационную оговорку, суть которой сводится к мораторию на повышение налогов на срок до пяти лет в рамках инвестиционного договора». Как к этим заявлениям можно относиться на фоне нарушения обещаний ПВТ не повышать налоги до 2049 года?

- Как к цирку. В стране, где нет закона, нет правовой системы, где никакие обещания особого правового режима ничего, кроме смеха, вызвать не могут, заявления о том, что нужно ввести стабилизационную оговорку через неделю после того как вопреки декрету президента поднимают подоходный налог для ИТ-сферы – невозможно обсуждать всерьез. Непонятно, на кого эти заявления рассчитаны.

Хотелось бы закончить разговор обсуждением хороших новостей. Есть ли они?

- Нет, их не может быть. Ведь что произошло в Беларуси? Разрушены государственные институты, доверие к ним подорвано полностью. А в основе любой экономики - институты и доверие. Доверие и раньше было так себе, но в прошлом году изменились масштабы. Когда видно, какую дичь в стране творят суды, какой инвестор может прийти в страну, подразумевая, что где-то когда-то ему может понадобиться судебная защита?

В стране, где полностью разрушена судебная система, где нет понятия права и справедливости, экономика не может расти, развиваться, она даже не может стоять на месте. Только катиться вниз, и обсуждать можно только темпы ее падения. Никакие обещания и предложения коврижек в налоговом кодексе ситуацию не изменят. Перемены в экономике возможны только лишь при условии кардинальных политических изменений. Других вариантов нет. Никакого дна падения экономики в Беларуси мы не достигнем, пока не поменяем политическую систему.

Поделиться
Комментарии