«К сожалению, кроме понятной идеи возрождения России пока ничего нет. Страна несколько оправилась от катастрофы, которая с ней произошла и пытается понять, как ей восстановиться», - утверждает он.
Один из самых известных и успешных современных российских писателей-фантастов Сергей Лукьяненко приехал в Литву и принял участие в проходившей на прошлой неделе Вильнюсской книжной ярмарке.
Его книги переведены на многие иностранные языки, в том числе и на литовский. «Были, в 1990-х годах, очень давно, буквально вскоре после распада СССР», - вспоминает он.
В этом году на ярмарке впервые появился отдельный российский
книжный стенд, приехали известные писатели, критики и режиссеры. С.Лукьяненко назвал ярмарку живой и отметил, что она оставила у него приятное впечатление. Впрочем, разговор DELFI с писателем был не столько о его книгах, сколько о России, литературе и взгляде на ее задачи. По мнению С.Лукьянко, в последнее время российской литературе в ближнем зарубежье стало уделяться больше внимания.
«Мне кажется, что внимания стало уделяться больше, - говорит он. – Был период, когда этому совсем не придавалось значения, и инициатива была на уровне отдельных издательств. Сейчас в этом направлении есть какие-то государственные усилия, в чем-то правильные, в чем-то не очень. Но в целом наблюдается желание продвигать литературу, в том числе очень прицельно на постсоветском пространстве».
- Можно ли назвать литературу мягкой силой?
- В принципе, да. Литература – это культура, язык, попытка донести до другой культуры свою точку зрения, взгляды. Тот же самый Голливуд, это, по большому счету, самая мощная сила, которая есть в США, поскольку он заставляет весь мир смотреть американское кино, вольно или не вольно принимать определенные западные ценности. У нас, к сожалению, на данный момент нет Голливуда. Может быть, какой-то аналог появится. Я оптимист.
- Вы говорите о ценностях, что может российская сторона сейчас представить в качестве ценностей?
- К сожалению, кроме понятной идеи возрождения России пока ничего. Страна несколько оправилась от катастрофы, которая с ней произошла, и пытается понять, как ей восстановиться.
-Вы говорите о распаде СССР?
- Конечно. Был период полнейшего разброда и шатания, когда мы не понимали кто мы, куда идем и чего хотим. Сейчас, по крайней мере, видны попытки нащупать это понимание, если угодно, национальную идею. Литература в этом плане, скорее, отражает понятный психологический феномен: выздоровление после рецидива, тоска по утраченному и т.д.
Имеются в виду не утраченные территории и республики (я понимаю, что в Прибалтике это воспринимается достаточно болезненно), а какое-то утраченное самоуважение, ощущение достаточно важного положения в мире. Литература пока на эту тему ностальгирует, пытается, но пока не может нащупать пути, как это можно преодолеть.
- Вы еще не успели приехать в Вильнюс, а в Литве уже некоторые люди призывали пикетировать вашу гостиницу, называя вас «шовинистом и ненавистником стран Балтии». Чем вы объясните такую реакцию на то, что приходит со стороны России, когда иной раз любое действие России воспринимают, в первую очередь, как политическое?
- Я связывают это с определенным комплексом Прибалтики в отношении периода в составе СССР. Поскольку история литовской государственности, пожалуй, более длительная и богатая, чем у других прибалтийских стран, то, возможно, у нее этот комплекс проявляется более явно. Но жить в прошлом глупо, непродуктивно, копить взаимные обиды и предъявлять их друг другу можно очень долго. Той же Латвии Россия могла бы предъявить счет за красных латышских стрелков и их роль в революции. Но это глупо. Вся Европа на протяжении многих веков занималась войнами, ссорами, руганью, оккупировала территории, отнимала друг у друга земли. Но это не мешает англичанам и французам состоять в оборонительных и экономических союзах.
- То есть вести речь о некоем собирании Россией земель не стоит?
- Я не политик, но мне кажется, что есть территории, которые исторически всегда были Россией. Это Украина и Белоруссия, части единого государства. С моей точки зрения, то, что Россия, Украина и Белоруссия разные государства, глупость и большая историческая ошибка.
Есть Кавказ, есть страны Балтии, но если посмотреть на историю их нахождения в составе Российской империи, СССР и сравнить количество народа на момент входа и выхода, развитость экономики и что туда было вложено метрополией, фразы про геноцид и оккупацию начинают звучать очень странно. За время СССР та же Литва приобрела много населения.Почему-то под жесткой советской оккупацией население только и делало, что прибывало. А за время независимости, по-моему, Литва, Латвия и Эстония потеряли огромное количество населения. Сейчас в любой стране Европы я вижу прибалтийскую молодежь в роли официантов, полотеров, сантехников. Если Прибалтика боролась за право подавать пиво и мыть полы в Европе, значит все было проведено успешно.
- Владимир Сорокин как-то сказал, что если хочешь написать нечто абсурдное, то в России для этого ничего не нужно придумывать, достаточно оглянуться по сторонам. Вы черпаете материал для своих книг в происходящем в России?
- Да. Что касается слов В.Сорокина, на мой вгзляд, достаточно посмотреть на него самого, чтобы написать что-нибудь абсурдное.
- Что для вас как для писателя фантаста могло бы выглядеть привлекательным в Литве?
- Из всех прибалтийских стран Литва – страна с самой мощной идеей и опытом государственности, в какой-то мере даже имперскости. Может быть поэтому она на меня производит впечатление более социально и экономически здоровой страны, нежели другие страны Балтии. Я говорю об общем впечатлении. Рига, например, на меня произвела впечатление умирающего города. Здесь ситуация мне показалась более здоровой. Мне также кажется, что народ, у которого есть амбиции и богатая история, лучше сопротивляется жизненным невзгодам.
- Время от времени приходится слышать, что у России нет четкой идеи, идеологии. Вы с этим согласны?
- Мне кажется, что идеи нет. Идея заработать больше денег и жить хорошо – это не национальная идея, а способ существования. Не более того. Идея всегда должна быть нематериальной. Нести людям коммунизм или свободу и демократию – это те идеи, которые заставляют народы жить, строить государства, бороться. У нас сейчас основная идея свелась к тому, чтобы жить хорошо. Но это не идея, это средство.
- В чем вы ее видите?
- Как писатель-фантаст, я бы ее увидел в покорении космоса.
- И все же, если вернуться к предложению в одной из ваших книг, которое вызвало некоторое раздражение в Литве, по поводу стран Балтии и древнего города Вильнюса?
- Речь идет о фрагменте из повести «Тени снов», где, например, главный герой попадает на планету, населенную русскими и произносит фразу: "У русских всегда было в традиции воевать друг с другом и предавать". Судя по этой фразе, я, видимо, ненавижу русских. Там же есть описание планеты, населенной мигрантами из Казахстана, есть еще отсылки к каким-то расам, земным цивилизациям и странам. Речь идет о далеком космическом будущем, где все уже абсолютно изменилось.
На самом деле, я думаю, на фразу о том, что инопланетные захватчики, прорвавшись на Землю, уничтожили древний и красивый город Вильнюс, в Литве можно было бы обратить внимание только с гордостью, поскольку автор знает, какой у нас древний и красивый город. Вильнюс уничтожили не положительные герои, а инопланетные захватчики. На это обижаться смешно, поскольку тогда в голове не нужно иметь ничего другого, кроме куриного дерьма.
