50 лет назад литовский моряк Симас Кудирка (Simas Kudirka) совершил дерзкую попытку бежать в США, что перевернуло его дальнейшую жизнь и отозвалось крупным международным скандалом. Самому бывшему моряку в этом году исполнилось 90 лет, и этот юбилей он отметил в родной Литве.
Мировая премьера фильма «Прыжок» состоялась в октябре на Варшавском кинофестивале, где он получил премию как лучший полнометражный документальный фильм.
Участники и свидетели
В ноябре 1970 года у побережья Массачусетса недалеко от острова Мартас-Винъярд произошел необычный инцидент. С советского рыболовецкого судна «Советская Литва» на приблизившееся к нему судно Береговой охраны США «Виджилант» спрыгнул литовский моряк-радист Симас Кудирка и попросил политического убежища. Но ему было отказано (этот отказ вскоре вызвал серию отставок в руководстве Береговой охраны), и его выдали советской стороне.
В СССР неудачливого перебежчика приговорили за «измену родине» к длительному сроку в исправительно-трудовом лагере. И только после беспрецедентного скандала в США и появления новых данных об иммиграционном статусе матери моряка Кудирку отпустили на свободу, и он перебрался в США. Его судьбе посвящен голливудский телефильм «Перебежчик Симас Кудирка» (1978, The Defection of Simas Kudirka) режиссера Дэвида Лоуэлла Рича, где главную роль сыграл Алан Аркин.
В фильме «Прыжок», снятом совместно кинематографистами Литвы, Латвии и Франции, события вокруг Симаса Кудирки воскрешаются режиссером с помощью архивных кадров и свидетельств участников и свидетелей той давней драмы. Многие подробности этой истории в кадре рассказывает сам Кудирка, несмотря на почтенный возраст, энергичный и брызжущий эмоциями.
Среди интервьюированных – бывший госсекретарь США Генри Киссинджер и отставные морские офицеры, которые были причастны к принятию сомнительного и, как оказалось, принципиально ошибочного решения в отношении просьбы советского моряка о предоставлении убежища.
Гедре Жицките – режиссер и продюсер документального кино. Живет в Вильнюсе. Ее фильмы показывались на многих международных кинофестивалях, включая IDFA, Hot Docs, Visions du Reel и фестиваль в Шеффилде. «Я не отсюда» (I’m Not From Here), поставленный ею совместно с чилийкой Мэйти Альберди, в 2016 году был номинирован на премию Европейской киноакадемии. Фильм «Мастер и Татьяна» (Master and Tatyana) удостоился четырех наград Литовской киноакадемии. Гедре выступила продюсером документального фильма «Земля голубая, будто апельсин» (The Earth is Blue As An Orange), получившего в 2020 году награду на фестивале Санденс.
Бананы и «Грюндиг»
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал по Zoom с режиссером Гедре Жицките, находящейся в Вильнюсе.
Олег Сулькин: Когда вы решили снимать этот фильм?
Гедре Жицките: Сказать по правде, очень давно. Мне было 8-9 лет, я жила в советской Литве. На моих глазах произошли огромные изменения, моя родина стала независимой от Советского Союза. В этот возрасте человек как раз и начинает запоминать то, что происходит вокруг. Эти изменения во многом сформировали мою личность. Я помню ту ночь в январе 1991 года, когда мои мама и папа поспешили с многими другими людьми защищать Вильнюсскую телебашню от советских войск. И став документалистом, я, наверное, подсознательно постоянно возвращаюсь к теме свободы, борьбы за свободу, за права человека.
О.С.: Что в той давней истории показалось вам особенно важным?
Г.Ж.: С одной стороны, «Прыжок» – это персональная история Симаса Кудирки, с другой – история моей страны, моей семьи, которую советские власти депортировали после войны, как и тысячи других литовских семей. У меня сохранились два ярких воспоминания детства, две наивные детские мечты. Бананы и жевательная резинка. И у героя «Прыжка» тоже были две заветные мечты – увидеть пальмы и купить магнитофон «Грюндиг». На первый взгляд, все это выглядит странно и даже глупо. Но именно так мы воспринимали то, что делалось за «железным занавесом». Мой сын не может понять, почему мы на Рождество стояли по несколько часов в очереди за бананами. Вопреки громким лозунгам о равенстве и справедливости советская система была образцом неравенства и несправедливости. Если ты член партии и занимаешь теплое местечко во власти, если у тебя есть блат, связи, то ты имеешь доступ к дефицитным товарам и продуктам. В ином случае ты его не имеешь. Что касается Америки, мы к ней относились как к тщательно скрываемому от нас раю.
О.С.: К Симасу Кудирке можно относиться и как к жертве, и как к герою. Как вы лично его воспринимаете?
Г.Ж.: Ни как к жертве, ни как к герою. Объясню. Он стал символом, важным символом для людей в Америке и во всем мире. Мне захотелось разглядеть человека, а не символ. Да, Кудирка совершил безумно смелый прыжок. Все, что произошло после этого прыжка, можно считать Судьбой. Маленький, обычный человек, оказавшийся между двумя сверхдержавами. Несомненно, Америка его использовала для своих политических целей.
Три сегмента
О.С.: Ваш фильм состоит из трех больших сегментов. Первый – это неудачная попытка бегства Кудирки, советский суд и тюрьма. Второй – после лавины протестов освобождение моряка советскими властями и его жизнь в Америке после освобождения. И третий – возвращение его из Америки на родину и жизнь в независимой Литве. Что для вас было самым увлекательным и сложным?
Г.Ж.: Да, это как трехактная классическая пьеса. Меня подстерегали сложности в каждом сегменте. Но они носили разный характер. Скажем, в первом сегменте нужно было объяснить зрителям, почему Симас мечтал убежать в Америку, но не превращать фильм в школьный урок истории. Литовские власти открыли нам архивы республиканского КГБ, и мы получили доступ к делу Кудирки. Один из бывших следователей рассказал, что когда Кудирку доставили в Клайпеду и арестовали, все снималось на камеру. Но в Литве этой съемки мы не нашли. Она, скорее всего, хранится в Москве, в архиве нынешнего российского преемника КГБ.
О.С.: Вы пытались ее получить?
Г.Ж.: Не я лично. Мы обратились к профессиональным исследователям архивов, и они по нашей просьбе вели поиск и рассылали запросы. Однако, мы так ничего не получили из России.
О.С.: Вам удалось заполучить для съемок судно Береговой охраны США, на которое и перепрыгнул Кудирка в 1970 году. Кадры, когда он на камеру, находясь на судне, живо, в лицах, воссоздает драматические события полувековой давности, не могут не впечатлять.
Г.Ж.: Да, мы полтора года добивались разрешения снимать на «Виджиланте». Я была счастлива, когда такое разрешение мы получили.
О.С.: Когда советские власти выпустили Кудирку, и он приехал в США, как к нему отнеслись американцы?
Г.Ж.: Как к знаменитости. В Америке так встречают рок-звезд. У Симаса было множество поклонников по всей Америке. Ему дарили деньги, в его фонд поступали многочисленные пожертвования. Так что у него накопилась стартовая сумма, чтобы начать новую жизнь. Этим он, конечно, отличался от обычных иммигрантов, которые часто едва сводят концы с концами. Он стал совладельцем многоквартирного дома в Бронксе, что решало две задачи – где жить самому и как зарабатывать на жизнь.
О.С.: Ему понравилась Америка?
Г.Ж.: Как и многие другие иммигранты, он испытал культурный шок – от изобилия в магазинах до уровня бытовой техники и автомобилей. Контраст для него оказался разительным. Из советского лагеря он попал в страну, где с ним встречаются президент и конгрессмены, где его приглашают на приемы и конференции, где у него берет интервью телевидение и где о нем пишут газеты. Можно потерять голову. Надо отдать Кудирке должное. Он не забыл, что в советских тюрьмах и лагерях томились куда менее удачливые чем он заключенные, безвестные узники совести, которые осмелились выступать против советского режима. Кудирка в своих интервью говорил о них, призывал западную общественности и политиков добиваться их освобождения.
Возвращение домой
О.С.: Судя по вашему фильму, Кудирка вполне преуспел в Америке. Почему он решил вернуться в Литву?
Г.Ж.: Понятное желание – в закатные годы жизни вернуться на родину, там, где корни, где прошли детство и юность. Симас вернулся в другую страну, отличную от той, откуда он уехал в США, – в независимую Литву. Он купил большой дом в сельской местности, где сейчас и живет.
О.С.: Ваш фильм ему понравился? Он так же эмоционально на него реагировал, как на голливудский фильм о нем? Мы видим крупным планом его взволнованное лицо, когда он смотрит на самого себя в исполнении Алана Аркина.
Г.Ж.: Да, понравился. За месяцы совместной работы между нами установились очень дружеские отношения. Что касается американского фильма, то Симас, верно, переживал, когда смотрел его, и при этом немного иронизировал, говоря: «ну, вот, а теперь про меня на американский манер». Про мой фильм он так не говорил (смеется).
О.С.: Времена сильно изменились. Как вы думаете, возможна ли была бы история Симаса Кудирки в наши дни?
Г.Ж.: Отказ американских властей дать убежище перебежчику, что тем самым поставило его жизнь под угрозу, вызвал тогда небывалый скандал. Американцы, в том числе литовцы и другие выходцы из Советского Союза, вышли на улицы с протестами. Американские власти были вынуждены потребовать от советского руководства освобождения литовского моряка (ему в немалой степени способствовало открывшееся обстоятельство – мать Симаса Кудирки имела американское гражданство. – О.С.).
Мир очень изменился. Думаю, что его прыжок был бы сегодня бессмысленным. Он вряд ли получил бы такой резонанс, как 50 лет назад. Драматичные вещи происходят в Америке и мире с нелегальными иммигрантами. Беженцев депортируют, семьи разделяют. При переходе границ многие беженцы умирают, тонут. Люди сегодня привыкли к таким новостям. Но я убеждена, что борьба за свободу пусть и одного человека – универсальная причина, по которой люди всегда будут объединяться.