Прозвучавшее 26 февраля заявление посла России в Беларуси Александра Сурикова, что Москва решила все-таки выделить Минску через Евразийский фонд стабилизации и развития кредит в 2 млрд долларов стало полнейшей неожиданностью не только для широкой публики, но и для экспертов.
Ведь днем раньше заместитель министра финансов России Сергей Сторчак сообщил журналистам, что хотя Владимир Путин и Александр Лукашенко на переговорах в Минске и вели речь об этом кредите, «дискуссия по вопросу будет продолжена».
Закономерно возникает вопрос: что могло произойти за день? Попытаемся высказать свою версию, не претендуя на истину в последней инстанции.
Дело в том, что в течение 25 февраля рядом СМИ была ретранслирована публикация польского издания Dziennik Baltycki о том, что Министерство обороны США подписало первый контракт на сумму свыше 182 млн долларов в рамках проекта строительства базы ЕвроПРО в поселке Редзиково на севере Польши.
Соглашение о размещении в Польше ракет-перехватчиков, входящих в американскую систему ПРО, было подписано в 2008 году. В Редзиково уже появились первые военнослужащие. Речь идет о сотрудниках агентства ПРО, военнослужащих ВМФ США, а также Инженерного корпуса американской армии. Возведение важнейших элементов противоракетной системы Aegis Ashore, в том числе радара и пусковой установки для ракет SM-3, должно быть завершено к 9 апреля 2018 года.
Система ПРО Aegis давно используется на кораблях ВМС США, и именно ее наземный вариант предполагается использовать в качестве составной части интегрированной системы ЕвроПРО, к созданию которой Соединенные Штаты приступили вместе со своими союзниками по НАТО.
При этом в Польше предполагается разместить наиболее совершенную версию ракеты-перехватчика SM-3 (Standard-3 Block-2А). По мнению экспертов, этот модернизированный перехватчик, разработанный США совместно с Японией, будет обладать большими возможностями по сравнению с его предыдущими версиями — SM3 Block-1А и 1В. Благодаря увеличению размеров второй и третьей ступеней выросли дальность полета, скорость и маневренность ракеты.
С момента обнародования этих планов американская администрация неоднократно публично заявляла, что посредством объектов ПРО в Восточной Европе намеревается обеспечить свою защиту и защиту союзников от ракетной угрозы со стороны Ирана и КНДР. При этом подчеркивалось, что создаваемая система ПРО не направлена против России.
Москва категорически отказывается верить этим утверждениям, опасаясь, что на определенном этапе ЕвроПРО ослабит потенциал ядерного сдерживания ее стратегических сил. Российские военные указывают на то, что к 2018 году дальность американских противоракет может составлять 1000 и более километров. В этом случае в зоне их досягаемости оказывается часть пунктов базирования российских наземных межконтинентальных баллистических ракет (МБР) — в Козельске, Татищево и Тейково. Таким образом, модернизированные противоракеты SM-3 смогут поражать не защищенные ложными целями российские МБР на взлете.
Эти опасения 1 февраля в очередной раз высказал в интервью «Ассошиэйтед Пресс» секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев: «Серьезный дестабилизирующий потенциал несет и продолжающееся создание ПРО США в Европе. Показательно нежелание альянса скорректировать противоракетную программу с учетом договоренностей по иранской ядерной программе».
В числе угроз для России секретарь российского Совбеза также назвал «наращивание силового потенциала НАТО и наделение организации глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, активизацию военной деятельности стран блока, дальнейшее расширение альянса, приближение военной инфраструктуры стран-членов НАТО к границам России».
Понятно, что Москва не собирается ограничиваться только словами. Еще в ноябре 2008 года, а затем и в ноябре 2011 года Дмитрий Медведев, будучи президентом России, предупреждал, что если американцы начнут развертывание европейского эшелона своей системы ПРО в Польше, то в Калининградской области обязательно появятся оперативно-тактические комплексы «Искандер». В подобном духе неоднократно высказывался и Владимир Путин.
При этом уже с самого начала противостояния между Москвой и Вашингтоном по вопросу создания передовых позиций американской ПРО в Восточной Европе многие эксперты говорили о возможности использования территории Беларуси для подготовки российского асимметричного ответа на ЕвроПРО.
В перечне возможных мер противодействия чаще всего упоминалось размещение «Искандеров» в западных регионах нашей страны. На первых порах речь может идти о модификации, соответствующей условиям Договора о ракетах средней и малой дальности, а затем (если союзниками будет принято политическое решение о выходе из него) может стать вопрос и о версии с дальностью стрельбы свыше 500 км. Впоследствии заговорили и о базировании на территории Беларуси российской ударной авиации.
В случае же дальнейшего обострения напряженности между НАТО и Россией белорусская сторона, по мнению президента российской Академии геополитических проблем генерал-полковника в отставке Леонида Ивашова, вообще может поставить вопрос о выходе из Лиссабонского протокола и согласиться на размещение российского тактического ядерного оружия.
В этом же духе неоднократно высказывался и главный редактор российского журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко. С его точки зрения, при негативном развитии ситуации может встать вопрос не только о базировании «Искандеров» в Калининградской области, но и о создании российской ракетной базы в Беларуси.
Александр Лукашенко, как представляется, на коллизию вокруг ЕвроПРО смотрит сугубо прагматично. В апреле 2007 года, когда тема только начала муссироваться, белорусский лидер счел необходимым публично заявить, что не считает возможное размещение американской ПРО в близлежащих государствах «непосредственно большой угрозой Беларуси». С его точки зрения, «эта ударная группировка размещается против Российской Федерации».
Правда, белорусский лидер выразил готовность как истинный союзник России, «ее передовой плацдарм» сесть за стол с президентом Путиным и «аккуратно обсудить» проблему.
Уже тогда многие эксперты выразили предположение, что Лукашенко вряд ли упустит шанс при удобном случае разыграть карту ПРО, чтобы выторговать очередную порцию экономических льгот и преференций.
И хотя с тех пор много воды утекло, военно-стратегический фактор далеко не исчерпал себя во взаимоотношениях между Минском и Москвой. Особенно в свете последнего обострения отношений России с США и НАТО из-за Украины, а также начала подготовительных мероприятий по созданию на территории Польши передовых позиций ЕвроПРО.
Все это заставляет согласиться с мнением тех аналитиков, которые утверждают, что вопросы обеспечения военной безопасности заняли одно из первых мест в повестке дня переговоров Лукашенко и Путина на февральском саммите Союзного государства в Минске, причем аргументы белорусской стороны в этой области вновь стали достаточно весомыми для россиян.
Да и сама Москва вряд ли желает экономической дестабилизации своего важнейшего (пусть и неуживчивого) союзника, справедливо полагая, что следствием экономических потрясений могут стать и политические. Как заявил тот же Ивашов, прихода прозападных сил к власти в Беларуси допускать нельзя, «чтобы не получилось, как в Украине».
Весть о том, что проект строительства базы ЕвроПРО в Польше переходит в практическую плоскость, могла стать для Кремля импульсом, который окончательно решил судьбу очередного кредита для Беларуси.