В МИД Беларуси заявили, что данный документ наносит вред хрупкой нормализации отношений Минска и Брюсселя.

А тем временем, представители белорусского режима продолжают напоминать своим слушателям, что это не Беларусь, а Запад изменился в отношении ее независимой политики. И действительно, к своеобразному пониманию Минском европейских базовых ценностей ( права человека, демократические выборы, независимые медиа и т.д.) в Брюсселе, да и других евростолицах, в последнее время стали относиться настолько гибко, что порою стали путать прагматизм с цинизмом, порою открыто демонстрируя свое раздражение от активности белорусских правозащитников и принципиальных оппозиционеров.

Еврочиновники стали предпочитать кулуарные, с привкусом цинизма, отношения с апологетами белорусского режима и его фейковыми НГО. Создан такой благостный ландшафт взаимоотношений, который не сулит Беларуси никакого прогресса в сторону Европы. А в происходящем диалоге, то Минском, то Брюссельском, заинтересованных сторон, все чаще стали проявляться признаки логореи.

К таким характеристикам стали прибегать некоторые наблюдатели, иногда оказывающиеся близкими к этому процессу без видимых результатов системных перемен. Все репрессивные механизмы правящего режима в Беларуси, которые еще недавно так критиковала объединенная Европа, остаются в силе. И, порою, даже создается впечатление, что эти механизмы могут модернизироваться за счет материальной помощи ЕС, создавая тем самым иллюзии адаптации к европейским стандартам.

По некоторым данным, такого рода оптимизм присутствует среди немалого количества еврочиновников, ответственных за отношения с Беларусью.

Сегодня, пожалуй, самым видимым камнем преткновения в двусторонних отношениях с ЕС стал вопрос применения смертной казни. Стоит напомнить, что Беларусь остается единственной страной в Европе, где она действует. Казалось бы, в качестве компромисса мог бы стать, как в России и многих других странах СНГ, мораторий на смертную казнь. Однако, Лукашенко, от позиции которого зависит в стране все, на это не идет. Такое поведение воспринимается, как обыкновенный торг с ЕС за еще большие выгоды известные только ему самому.

Что касается изменений избирательного законодательства, о которых уже не один год говорит ЕС, то они и вовсе представляются нереальными в условиях существующего режима власти. Не стоит сомневаться, что Лукашенко четко усвоил последствия горбачевской гласности. А уж украинские майданы, которые стимулировались проевропейскими настроениями масс и вовсе способны возбуждать болезненную бессоницу белорусского, да и других постсоветских правителей. И они готовы продлить свое политическое долголетие за счет тех или иных внешнеполитических своих инициатив типа «интеграция интеграций», а то и сменой на Хельсинкский процесс Минским.

Надо так понимать, что если Хельсинкский саммит закрепил послевоенные европейские реалии (границы), то предложенный Лукашенко (говорят с подачи Путина) Минский процесс призван превратить в юридическую реальность нынешние государственные границы. В том числе и возникших самопровозглашенных, непризнанных, аннексированных образований на постсоветском пространстве.

По словам некоторых еврочиновников, участвовавших в реанимированном германо-белорусском Минском форуме, данные, да и другие предложения официального Минска стали внимательно изучать в Брюсселе и иных евростолицах. Как представляется, их серьезное рассмотрение, обсуждение, во определенной степени будет зависеть от результатов предстоящих в будущем году выборов в Германии и Франции. А также, возможно, после инаугурации президента Трампа, когда должна стать ясной европейская политика США.

Ведь от нее ожидают ясности, конкретики без деклараций с признаками логореи.

Поделиться
Комментарии